Альдана. Потерянная принцесса (СИ)

К непохожести декана демонологов на остальных преподавателей Теона не привыкла. Холодная, но с огнём в глазах, привязанная к подруге детства, Даниэле, и к науке, преподносимой студентам Академии, она умеет быть увлечённой и страстной, переживая всё внутри, всплески же обрызгивают всех, кто попадается ей под руку. На занятиях её энтузиазмом не любоваться нельзя, безопасность дочери покойного короля тревожит Софию до паники.

Священнице не было известно, что госпожа Риккен едва не пострадала от похотливости Эзарии, иначе Теону изумила бы манера одеваться, присущая профессорше. Обладательница пышной груди, плоского живота и округлых бёдер, София подчёркивала фигуру обтягивающей одеждой. Юбок не носила — всегда брюки ошеломляюще короткой длины, грозившиеся разойтись по швам, когда женщина садилась. Рубашки и кофты также обнажали больше тела, чем допускали приличия. Коллеги недопустимый для учебного заведения стиль ей прощали, студентки декану завидовали, студенты преподавательницу боготворили.

— Леди Винсент, — позвали Теону из аудитории. — Занятие началось.

Демонолог же была пока свободна и направилась к тренировочной площадке, находившейся в отдалении от замка и общежития — оно и послужило причиной выбора места, где провести следующий академический час.

Уединения не получилось — там уже была Ада Лиоре.

— Пропало душевное равновесие? — усмехнулась профессор некромантии.

— Винсент согласилась стать женой некроманта, — безжизненно проронила София.

— Свадьба приближает нас всех к правлению Даниэлы. Ты жаждешь снова увидеться с ней? — Ада села вполоборота, одной рукой облокотившись на спинку скамьи. Демонолог, хоть предложение расположиться рядом было очевидным, помедлила. Когда оно оказалось принято, черноволосая красавица продолжила: — Теона и жених её справятся. Даниэле поправят душевное здоровье. Девушка узнает тебя, не сомневайся.

— За Теону нервничаю. Ей приходится тратить себя на великие дела ради страны, опустошая себя.

— Волнуешься за девчонку? — Ада подчеркнула слово, которым София обозначала целительницу в беседах с коллегами.

— У неё прошлое нелёгкое, я научилась улавливать чужую боль. Брак сломает её совсем. О себе она не рассказывает, Рильен — и та в неведении. Я просто вижу…

— Мне тебя не понять. У меня были до отвращения благополучные детство и юность.

— Не повод ехидничать над собой. Лучше не иметь чуткости вовсе, чем заработать это качество таким путём, — изрекла выжившая в Отряде Смерти. — Я никогда не забуду два дня: когда моя мама очутилась в королевском окружении, а Даниэла заметила бойкую дочку одной из отцовских служанок, и когда меня представили Алии Ави. Два дня рождения — шесть лет и одиннадцать. Символично!

— На твоё шестое рожденье ты получила бесценный подарок, — улыбнулась Ада.

— В первый день жизни при дворце я умудрилась стащить артефакт Мартина, оригинально выполненный жезл в виде тюльпана. Наконечник — рубиновый цветок, из него искры вылетают жёлтые при колдовстве, листья изумрудные — не оружие, яркая игрушка! Тяжёлая, я с трудом подняла. Маленькой тощая была, мышцами обросла в рабстве у Алии, — София нечаянно отступилась от приятного ей повествования, вернулась быстро: — Так получилось, что на Мартина, идущего по лестнице с дочкой, я налетела сразу же, как выбежала из зала, где король оставил жезл. Ворованную вещь волокла за собой. Правитель велел меня выпороть, Даниэла сказала, что отведёт провинившуюся, куда следует. Обещания юная принцесса не сдержала. Расспросила, зачем мне оружие, я, краснея, призналась, что увидела в нём красивую безделушку — она подарила несчастному ребёнку, не имевшему никакой роскоши, целую шкатулку своих украшений. Сопротивляться нахлынувшему счастью я не могла — откуда у детей скромность? Даниэла, наверное, впервые увидела искренность. Прямо с этого дня и началась дружба. Мартин, полагая, что принцесса безродную девчонку просто купила, от скуки — других ровесников её в замке не было, — поэтому на наше тесное общение закрывал глаза. А мы всего лишь быстро научились понимать друг друга. Разница в сословиях нам не мешала. Обманывался король пять лет, потом прозрел — его дочь спелась с «этой мразью»! Он моё имя не удосужился запомнить, хоть Даниэла постоянно повторяла его в присутствии отца. Отказывался слышать. Терпение не было безграничным: когда девочка на мои одиннадцать лет вознамерилась преподнести мне какую-то слишком дорогую вещь (в то время я уже испытывала страшную неловкость из-за того, что подруга столько на меня тратит), Мартин отдал меня в Отряд. Дочь раздражала правителя добротой и отзывчивостью — наши приговоры озвучили в один день, в один час. Отряд смерти и Риция, — женщина опустила голову.

— Вы больше не расстанетесь, — заверила её Ада. Если София была сдержанной, но эмоциональные вспышки случались мощнейшие, то Лиоре пылала умеренно, но непрерывно. Она запретила себе думать о возможной неудачности мероприятия — и запрещала другим.