Альдана. Потерянная принцесса (СИ)

— Поимей немного такта, — повысила голос ведьма и обратилась к остальным: — Промедление длиной в месяц чем-то да обернётся. Понимаете, о чём я?

— Выбора нет, — проронил Николас. — Психически нездорового человека посылать в Рицию — безумство. Если можно ускорить лечение Теоны — отлично, нет — надо радоваться, что Велистер вовремя подоспел.

— Так узнать надо! — вспыхнула Джессика, пребывая на грани следующего нервного срыва.

— Уже сегодня Мейдина обещала разрешить тебе навестить Алекса, — поторопилась сообщить Дашка.

Рыжеволосая женщина закусила губу — пыталась себя усмирить.

В зал вошла Вивьен. Воительница, изумляясь, пробормотала приветствие. Никто из присутствующих и бровью не повёл — значит, фатонская священница отлучалась, прибыв в замок ночью или утром.

— Мне пора в деревню, — служительница Храма Ветров остановилась, не дойдя до середины комнаты. — Здравствуй, Джесс, — кивнула она односельчанке. — Простите, запамятовала, где здесь портал?

— Я покажу, — Томас поднялся. Вивьен собралась возразить, тогда он просто вывел её из зала.

— Зачем её звали? — насторожилась начинающая укротительница нечисти.

— Была угроза, что у Теоны душа просочится наружу, отторгнутая. Наступило бы помешательство, а душу понадобилось бы отправить в Аркену, — сухо известил Дерик.

— И ты об этом равнодушно заявляешь? — обомлела сестра. — Слушай, а тебе, случайно, не всё равно, что с ней станет? Умом тронется, погибнет?

Бруно рискнул придержать её за плечи — Джессика вырвалась.

— Да она с Шаки вам с мамочкой обузой была, не так ли? Больной ребёнок, на которого надо тратить половину средств, что вся семья получает, девочка, успешно выполняющая работу, оцениваемую, как правило, в достаточную сумму, но никогда не принимающую платы. Как вы терпели? — картинно то ли поразилась, то ли восхитилась она.

— Тебе понравилось получать от меня пощёчины? — спросил Дерик хмуро.

— Сядь! — кинулась на помощь им обоим Алина, таща подругу к креслу. — У Джессики горе, трудно понять?

— А у нас праздник, ага, — съязвил он злобно.

— Джесс чуть было не потеряла тех, кто ей ближе всего был, — вступила в спор Дашка. — Нам Теона с Алексом тоже очень дороги, но ей, кажется, дороже.

— Ты мою родную сестру лучше меня знаешь? — ощетинился старший Винсент.

— Я, по крайней мере, пробовала узнать, а ты за её двадцать три года — вряд ли.

— Мне просить вас разойтись по комнатам? — Кларисса громко прервала разбирательство.

— По-моему, я успеваю на пару, — Дашка глянула на часы.

— Слава предкам, — демонстративно протянул Дерик.

— Я хозяйка замка, в моём праве выдворить тебя отсюда, — намекнула ведьма.

Избранница Миротворцев от комментариев воздержалась, бросив всем: «До вечера», — и покинув помещение.

— К тебе девица из Академии, — Ирвинг впервые за последние лет восемь вошёл в комнату сына без стука, да ещё и отворил дверь столь резким толчком, что она ударилась о стоявшую возле косяка высокую вазу, из которой змеились стебли ползучего растения, чёрные, с таким же узором на ярко-зелёных листьях. Украшение спальни грохнулось на пол, покрыв его слоем битой керамики и земли.

— Какая именно? — сидящий за столом и делающий какие-то записи принц развернулся.

— Не та, которую ты намеревался распотрошить, — отрезал король. — Что касается имени, то я их даже у всех твоих жертв запомнить не могу, у тех, кто общается с тобой добровольно — и не пытаюсь. Кстати, леди Тецарра прибудет через два часа, поэтому не заигрывайся.

— Пусть её проведут в Синий зал, я подойду через пять минут, — Эзария снова принялся покрывать пергамент ровными полосками текста. — Кстати, позови кого-нибудь, чтобы убрали грязь. Ты навёл — ты и устраняй. Вообще, тебе стоит попросить у одного из своих лекарей или алхимиков успокоительное, а то нервный стал совсем. Не узнаю!

— За своими подстилками сам бегай, — осадил сына Ирвинг.

Захлопнул дверь он также не без разрушений: слетела со стены картина, висевшая с другой стороны косяка, портрет Эзарии с матерью. Женщина умерла, когда принцу было двенадцать, её отравили. Вероятно, она оказалась бы отличной королевой, а муж под её влиянием учинял бы намного меньше жестокостей. Сын терпеть не мог мать, давясь чувством ревности: Ирвинг боготворил супругу. После смерти горячо любимой жены он почему-то ощущал вину перед Эзарией, желание искупить которую позже смешалось с обожанием, потерявшим одну цель и потребовавшим себе другую. Таким образом, воспитание будущего принца состояло в основном из ошибок. Первую родители допустили, не обращая внимания на прескверный характер ребёнка.

Некромант подождал, пока высохнут чернила. Запечатывать свиток не стал, надо было добавить ещё пару мыслей. Положив пергамент в ящик стола, парень направился в приёмную, там его встретила Саэлис.

— По делу? — поинтересовался Эзария, взмахом веля двум стражникам, доставившим сюда девушку, оставить их.

— Здесь меня продержишь или в покоях поговорим? — набралась наглости визитёрша.

— В опочивальню мою захотела? — особо не надеясь, усмехнулся принц.