Алебардист

— тяжелые пластинчатые доспехи Каргонариуса — полный комплект (в составе: шлем, кираса, штаны, наручи, перчатки, сапоги)!

Вспомнились слова Насти: «Предмет бижи — лимона полтора, а любая часть доспеха — вообще как ползамка среднего класса. Это же раритет. Хотя раскошелилась бы, если бы продавали».

Население моего подсознательного зоопарка, хоть каким-то боком соприкасающееся с алчностью, умерло от счастья, не приходя в сознание, с блаженными улыбками на физиономиях!

Особо вникать в то, что же так благоприятно повлияло на коэффициент жадности монстра, смысла нет (но, подозреваю, не последнюю роль тут сыграла все та же огромная разница в наших уровнях), надо просто немедленно хватать все и валить отсюда на фиг к бабушке водящихся в тихом омуте индивидуумов.

«Нет! Погоди! — заверещал неожиданно воскресший Хомяк. — Шмот, высыпавшиеся с дохлых геймеров тоже собери! Тут хайлевельного добра еще на семизначную цифру золота!»

А ведь точно, не все игроки отделались от смерти лишь потерей нескольких процентов опыта, кое-кто понес и материальные потери. И таких кое-кого накопилось десятка три!

Хм, а толстый пушистик прав. Да, некрасиво получится — ведь я не только вейкаррийцев, но Настиных львиц оберу. А с другой стороны — они же знали, куда шли и чем рисковали. Ну и в крайнем случае потом кое-что могу вернуть. А то кто его знает, вдруг после смерти этой колючей восьмилапой слизистой хрени доступ в пещеру закроется до следующего ее пришествия? Тогда вообще все пропадет.

Заграбастав сперва вещи и бабосы от босса, я принялся мародерничать. Количество приглянувшегося мне имущества превосходило количество доступных для заполнения ячеек в котомке и поясном наборе странствующего купца. Пришлось навести ревизию и выкинуть почти все свое нажитое непосильным трудом барахло, чтобы освободить место для более ценных предметов. Хомяк не возражал. Я даже обмундирование выбросил в пользу во много крат превышающей его по стоимости брони.

Игра позволяла напяливать «шапку не по Сеньке» (то есть примерять на нубов высоколевельные шмотки), но карала это дело временной урезкой параметров персонажа. Ну, воевать сейчас я и не собираюсь. А проблема невозможности сдвинуться с места — решаемая. Вызвав виртуальное меню статов, я без малейшего сожаления вбухал все сто сорок четыре нераспределенных очка характеристик в Грузоподъемность. После этих манипуляций упакованный награбленным под завязку Головолом бегать по-прежнему не мог, но ходить (правда, медленными и короткими шажками) у него получалось. И ладно.

Туша виновника торжества задымилась, значит, вот-вот исчезнет. Ну и мне пора честь знать. Как там Шварц говорил: «Аста ла виста, бэби Каргонариус? Айм би бэка не будет! Улетаю, и возвращаться в твое логово не собираюсь. Ни за какие коврижки. Да их у тебя теперь долго не будет, коврижек этих».

Стоп! Ведь Горыныча и Синего Носорога сейчас тоже можно выбросить в пользу чего-нибудь более ценного. Разумно! Доблести у меня столько, что хоть пять штук таких алебард (и даже покруче) заточу. А вот поступать так с питомцем, особенно после того, что она для меня сделал, будет крайне по-свински. Нет, в реальной жизни я сам презираю тех, кто при переезде бросает на произвол судьбы кошек и собак. Но это же цифровая вселенная, тут не по-настоящему все, какие могут быть сентиментальные сомнения?

Итак, освободилось на два места в инвентаре. Но чем же из четырех предметов их занять: не затупляемой глефой, мистической палкой с рубиновым набалдашником, огнеупорным щитом или перстнем-аккумулятором, накапливающим ману?

Внутренний спор разрешил шум приближающихся людей. Не важно, кто это идет: фурии возвращаются добить монстра, вейкаррийцы — с той же целью или падальщики, мне лучше поскорее отсюда убраться.

Падальщиками называют особую прослойку геймеров, которые тайком следуют чуть поодаль за рейдовыми группами и в случае неудачного похода наживаются на чужом горе. Одни таких игроков тихо презирают. Вторые прилюдно поливают грязью, обзывая жалкими трусами, хитромудрыми уродами, подлыми ленивыми козлами и так далее. Третьи менее лицемерны — они хоть и не одобряют, но считают такие поступки вполне естественными, ибо в любом человеческом сообществе всегда найдутся те, кто не прочь обогатиться за счет других. Лукавить не буду, лично я специально таким промыслом заниматься не собираюсь, однако при случае мимо бесхозно валяющегося кошелька не пройду. Вернее, уже не прошел. А что прикажете делать: сдать все в бюро находок, оставить на растерзание стервятникам или позволить бесследно сгинуть в небытие?

Так, все — хорош разглагольствовать, пора валить!

О-па, очередной облом! На хрена же я, балда, свиток переноса в город выбросил?

Охо-хо, голоса-то уже так близко, а кучка с моими пожитками еще так далеко.