Алеет восток

Ведь задача у товарища Сталина была – более сложная, чем истребить несогласных. А обеспечить безупречное управление страной в момент острейшего кризиса, продолжить укрепление позиций своей «молодой гвардии», на которую Вождь все более опирался, проводя послевоенные реформы, и при этом не вызвать жесткого сопротивления «старой гвардии», неразрывно связанной с партийным аппаратом.

Конечно, сейчас было не как в середине 30-х: нет «военной оппозиции», наиболее серьезной частью которой была рвавшаяся к власти группа Тухачевского, – а была верная своему Верховному Главнокомандующему Советская Армия, всеми, друзьями и врагами, признанная сильнейшей армией мира; не было довольно мутного руководства РККФ, не замеченного в профессиональных достижениях, но тоже пытавшегося лезть в политику, – а были преданные Вождю Кузнецов и Лазарев, руководившие овеянным славой блестящих побед над сильнейшими врагами Советским ВМФ; не было катастрофического отставания в экономике – сохранялся серьезный разрыв с США, но, во-первых, он был куда меньше, во-вторых, неуклонно сокращался очень хорошими темпами; не было увлеченно участвовавшего в заговорах против него, Сталина, руководства госбезопасности, – а были надежные, взаимно уравновешивавшие друг друга группы Берии и Абакумова, с дополнительным противовесом в виде разведок армии и флота; не было заговоров в партийной верхушке – наличествовало глухое, предельно осторожное недовольство, им, Сталиным, никак не тянувшее не только на заговор, но даже на полноценную оппозицию. Так же не шли ни в какое сравнение с прошлым международные позиции СССР – больше не было страны-изгоя, с полным на то основанием ждавшей удара отовсюду, включая Финляндию, Польшу и Румынию, имелась вторая сверхдержава в мире, чей авторитет признавался всеми.

Последним по счету был «туз в рукаве» – знание, пусть и неполное, варианта иного будущего, позволявшее еще на стадии планирования отсечь многие ошибочные, тупиковые направления в политике, экономике, устройстве общества, науке и технике. Да, зачастую это знание не давало подсказок в выборе победных вариантов, но знание тупиков и ловушек уже давало огромный выигрыш во времени и затраченных материальных ресурсах. Кроме того, сам факт того, что на стороне СССР сражались выходцы из будущего – а противники не могли этого не вычислить, – открывал возможности для весьма эффективных ходов и во внешней, и во внутренней политике. К слову сказать, эти ходы отнюдь не исчерпывались наглым блефом – реальных «козырей», причем очень серьезных, «Воронеж» привез немало. Да и не могли представители иных сил, что внутри страны, что на международной арене, сбрасывать со счетов вероятность того, что у Сталина постоянный контакт с потомками – Вождь не раз и не два пытался поставить себя на их место, и пришел к однозначному выводу, гласившему, что поверить в такую случайность невозможно. В общем, исходные позиции для успешной игры с приобретением изрядных выгод имелись – и очень неплохие.

Оставшись один после совещания, Вождь снова прокручивал в памяти сказанное. И не находил ошибки. Если Сиань – «Хиросима», то что будет «Нагасаки» этой войны?

Бригадный генерал Армии США – это все же не шпана из подворотни, ему пустыми угрозами швыряться не по чину? Он всего лишь озвучил то, что слышал от своего командира корпуса. Это еще не война – в противном случае на западной границе ГДР уже бы шли сражения. Это просто выражение американского неудовольстия, «зачем с нашими требованиями не соглашались, пришлось вас немного побомбить, а теперь поговорим, окей?» Значит, их военные уже могут пользоваться находящимся на Дальневосточном ТВД ядерным оружием, как приданной артиллерийской батареей! При том, что Макартур никак не мог распоряжаться Бомбами без воли своего президента, как Верховного Главнокомандующего! Но представить, что Стеттиниус принял такое решение без согласия настоящих хозяев США, мог только человек, совершенно не знающий тамошних порядков. Ну а этот Ренкин лишь «шестерка», послушно передавшая волю господ!

«Значит, господа миллиардеры решили потуже набить себе карманы, шантажируя нас, – ледяная ярость не туманила голову, наоборот, Сталин мыслил ясно и четко, – что же, придется доходчиво растолковать им, чем СССР отличается от Никарагуа и Гаити».