Алек (эпизод из 90-х)

Лихое время проносилось за окном, сметая все на своем пути, и только те, кто жил какой-то мечтой оставались на этом свете еще некоторое время, укореняемые волей в повсеместно истонченном слое смысла. И чем могучее была эта воля, тем сильнее их держала жизнь. Но у многих молодых людей тогда появилась одна цель – красиво пожить. Пусть недолго, зато красиво. Пример несчастных обманутых родителей научил этих многочисленных представителей последнего советского бэби-бума жить одним днем, вырывая у жизни все понравившееся и не испытывая при этом ни к кому жалости и сострадания. “Криминальное чтиво” и “Прирожденные убийцы” стали ярким и понятным, как комиксы, катехизисом нового культа. Жизнь без удовольствия не имеет смысла, удовольствие надо испытывать пока молод, пока можешь, потом все бессмысленно: болезни, старость, от них только страдания. Скучное, будничное зарабатывание хлеба насущного тяжелым ежедневным трудом осталось уделом старшего поколения и неудачников. Как комары они летели на тепленькое, живое, пританцовывая и подпевая, готовые к смерти и зовущие ее. Совершенно не пригодные к жизни, они, изменяя сознание до приемлемого симбиоза с корявой действительностью дешевым алкоголем и тяжелыми наркотиками, умирали в подъездах от передоза или на лезвии ножа, или от пули, так и не успев даже толком освоить блатную феню и отлюбить. Они хотели гореть ярко, они знали, что чем ярче горишь, тем быстрее сгораешь, они видели это каждый день на примере своих друзей и знакомых, они желали сгореть быстро. Когда, вкатывая дозу, человек меняет себя и окружающий мир, то уже никто не в силах переубедить его, что этот мир не иллюзия, пребывание здесь не случайно, а смерть необратима. В начале 00-х, после массового исхода “комаров”, выжившие вдруг сообразили, что если конец неизбежен, то наверное не стоит его торопить, ведь в жизни есть еще удовольствия. Парадигма декаданса, как смертельно опасный вирус, убив своих носителей, уступила место парадигме бесконечного потребления. Вырвавшиеся из девяностых, повзрослев и утратив изрядный объем гормонов, приобрели хорошие деньги и научились их тратить. Пройдя мясорубку 90-х благодаря чуть большему уму или врожденной осторожности, или лучшей приспособляемости, этот новый подвид представителей российского общества наконец обуржуазился, внезапно поняв, что реальность можно успешно корректировать с помощью денег и для этого не обязательно менять свое сознание, и что это на самом деле имеет свои приятные стороны и практически безопасно. Былой драйв они заменили кокаином и шопингом. Но все это будет потом, а пока…

– Пошли в клуб сходим, что ли, баб цепанем, – я перегнулся через перила своего балкона и щелчком отправил тлеющий бычок в полет с десятого этажа. Смятая красная пачка “Магны” полетела вслед за ним.

– В какой? – Алек сидел на корточках, курил и в щель между плитами балкона смотрел вниз.

– В “Минотавр”, там бабцов симпотных немеряно из ближнего финансового института.

– Лавэ мало. Мне со стоянки еще не заплатили.

– У тебя же там посуточная оплата. Че, денег за двое суток не нашли?

– Ну, – утвердительно кивнул Алек, встал, тоже щелчком отбросив бычок подальше, чтобы он не залетел по дороге на нижние балконы, и опустил со лба на нос темные зазеркаленные круглые очки.

Он ухмыльнулся своей фирменной улыбочкой, которую, похоже, не раз репетировал перед зеркалом. По прогрессирующей легкости в придании лицу выражения циничности и хищности я мог точно сказать, сколько времени он тренировался. Месяц тому назад я притаранил Алеку кассету с “Прирожденными убийцами”, и он тут же начал “угорать” от фильма. Через неделю он прикупил круглые очки, которые нашел в киоске на привокзальной площади, через две купил магнитофонную кассету с саундтреком, а еще через неделю начал по поводу и без ухмыляться, нарабатывая прием, для придания крутости своему образу. Алек растягивал закрытый рот в широченной улыбке и немного приподнимал подбородок. Получалась чуть надменная ухмылка уверенного в себе хулигана. Несколько раз я говорил ему, что он слишком часто пользуется этим приемом, но после случая, когда Алек разрулил наезд пятерых гопников возле ларька с пивом, я стал спокойнее относиться к этой его слабости, в конце концов, некий практический смысл в этом был. Его святая вера во все решающую силу понтов меня поражала. Немного позже подоспело “Криминальное чтиво”, и Алек начал цитировать псалом 25/17 пророка Иезекииля.

Желание выглядеть круче, чем он есть на самом деле, одно из важнейших для подростка. Повадки, мимика, походка, стиль одежды, жаргон и интонации, все перенимается у продвинутых образчиков и применяется на практике. В итоге, чем тщательнее реципиент копирует, тем смешнее он выглядит, хотя бывают исключения, когда человек начинает верить в свой заимствованный образ настолько, что перестает жить собственной жизнью, и тогда комедия превращается в трагедию. Алек был на полпути к трагедии.