Алек (ЛП)

Он знал, что я пряталась в шкафу?

Я толкнула дверцу дрожащей рукой и изо всех сил попыталась подняться на ноги, ощущая, будто в них вонзились сотни иголок, из-за того, что долгое время они находились в согнутом положении.

— Ты знал, что я была там все это время, и все же ты...

Я даже не могла этого произнести.

— Мне очень жаль.

Ему жаль?

Я шагнула вперед, сжала руку в кулак и замахнулась, попав прямо в его челюсть. Удар сопровождался громким треском, и голова Алека откинулась в сторону.

Я отдернула руку, а он снова повернулся лицом ко мне, но не стал ничего предпринимать, чтобы остановить меня. Я снова ударила его по лицу, сначала левой рукой, затем снова правой.

Он все еще не пытался что-то предпринять, чтобы остановить меня, хотя мне этого хотелось. Поэтому я обеими руками толкнула его в грудь так сильно, как только смогла.

— Я ненавижу тебя! — закричала я. — Я ненавижу тебя! Ненавижу тебя! Ненавижу!

Я почувствовала, как по моему лицу покатились слезы.

— Что я такого сделала? — заплакала я. — Что я, бл*дь, сделала?

Алек сглотнул, но ничего не ответил.

— Почему, Алек? Почему?

Он был холоден.

— Зачем ты так со мной поступил?

Он хранил молчание.

— Я совсем тебя не знаю!

Я долго смотрела на него, прежде чем отвернуться.

— Кила?

Я не могла больше видеть его, шатаясь я подошла к шкафу и схватила свою сумку, которая лежала на полу.

— Кила, мне очень жаль.

У меня вырвался смешок. — Нет, тебе не жаль.

Я услышала, как он сделал шаг, и когда почувствовала, что он стоит позади меня, мой пульс не подскочил, а дыхание не участилось, как обычно... вместо этого мой желудок стало выворачивать от отвращения.

— Меня от тебя тошнит.

Я услышала его резкий вдох.

— Пожалуйста, — прошептал он.

— Я не хочу находиться рядом с тобой... ты мне противен, — выплюнула я.

Я услышала, как он сделал несколько шагов назад.

— Кила, пожалуйста.

Я сглотнула, не допуская никакого сочувствия к нему, это он во всем виноват, а не я.

— Я хочу, чтобы ты ушел.

Молчание.

— Что?

Он глухой?

— Я хочу, чтобы ты ушел. Спускайся в бар, возвращайся в Ирландию, убирайся куда, черт возьми, хочешь, просто проваливай от сюда.

Он не двигался.

Я сжала ручки своей сумки.

— Алек, пожалуйста, оставь меня.

Он все еще не двигался.

Я повернулась к нему лицом и посмотрела на него, не чувствуя ничего, кроме гнева и предательства.

— Что ты до сих пор здесь делаешь? Убирайся!

Он моргнул и медленно кивнул.

Слепо подойдя к своему чемодану, он схватил футболку надел ее через голову и обулся в шлепанцы. Я безмолвно, не моргая наблюдала за каждым его действием.

— Ты будешь здесь, когда я вернусь?

Зависит от того, сколько времени мне понадобится, чтобы собраться.

— Я не хочу, чтобы ты возвращался. Я больше никогда не хочу тебя видеть.

Алек сглотнул.

— Но...

— Но? Нет никаких чертовых «но»! Никаких, ты меня слышишь? Никаких!

Он вздрогнул, как будто я снова ударила его.

Я повернулась к нему спиной, чувствуя, что вот-вот заплачу, отказываясь позволять ему снова увидеть мои слезы.

Я услышала его медленно удаляющиеся шаги, затем открывающуюся и закрывающуюся дверь, но вместо того, чтобы разрыдаться, я повернулась и заметила его чемодан. В приступе гнева я бросилась к нему, схватила горсть одежды, и в ярости разбросала по всей комнате.

Споткнувшись о собственные ноги, я упала на пол. Мой телефон упал рядом со мной, поэтому я схватила его и набрала номер Эйдин. Я шесть раз набирала ее, но она так и не ответила. Бросив телефон на кровать, я осталась на полу, и волна рыданий накрыла мое тело. Я лежала там и плакала до тех пор, пока у меня больше не осталось слез.

Я ненавидела Алека Слэйтера.

Ненавидела всей душой.

Я никак не отреагировала, когда спустя час открылась дверь номера.

Послышались медленные шаги, а затем глубокий вдох.

— Кила, пожалуйста, мы можем поговорить? Мне нужно все объяснить. Ты должна знать... Подожди, что ты делаешь?

Я улыбнулась, продолжая собирать чемодан.

Это должно быть интересно.

— Как ты вообще можешь объяснить занятие сексом с мачехой моей кузины и со своим бывшим трах-приятелем, или, я должна сказать, нынешним?

Я засунула свою одежду в чемодан, не заботясь об аккуратности и опрятности.

— Кила, что ты делаешь? — спросил Алек, стоя позади меня.

Я рассмеялась.

— Жду, пока ты объяснишь, что я увидела этим утром.

Я подпрыгнула от испуга, когда внезапно он поднял меня и развернул лицом к себе. Я начала царапать ногтями его руки, и он отпустил меня.

— Не смей прикасаться ко мне. Ты меня слышишь? Меня от тебя тошнит!

Он не выглядел разъярённым или злым... наоборот, он выглядел очень спокойным.

Хорошо, по крайней мере, один из нас спокоен.

— Извини, но мне нужно, чтобы ты сосредоточилась на мне, чтобы мы могли поговорить.

Я подняла руки вверх и закричала:

— А тебе не приходило в голову, что, может быть, я не хочу с тобой разговаривать, Алек? Тебе не приходило в голову, что я больше не хочу иметь с тобой ничего общего?

Он сглотнул.

— Я понимаю, ты расстроена, и у тебя есть на это полное право...