Алек (ЛП)

— Все будет хорошо, — прошептала она.

Я покачала головой.

— Нет, не будет... он использовал меня, Эйдин. Он сказал, что заботится обо мне и солгал. Они все врут!

Я удивилась, когда почувствовала, как к моей спине прижалось большое тело Кейна, обнимая нас.

— Мне жаль, что он причинил тебе боль, Кила.

Я заплакала еще сильнее.

Эйдин обнимала меня, а Кейн обнимал нас обеих. Не знаю, как долго это продолжалось, но плакала я так сильно, что в конце концов не могла стоять на ногах. Затем я почувствовала, как меня подняли в воздух.

— Ее комната дальше по коридору, — прошептала Эйдин.

Мне казалось будто я плыву, а затем меня уложили на облако.

— Она хорошая девочка. Ненавижу, что она так страдает из-за моего брата.

— У нее золотое сердце, но оно защищено стальной броней... Не знаю, сможет ли она доверять кому-нибудь снова после того, через что ей пришлось пройти.

Молчание.

— Она выглядит такой маленькой, — вздохнула Эйдин.

— Все будет хорошо, Алек ей все объяснит. Он уже летит домой...

— Нет, Кейн. Если она захочет увидеть его, то это будет на ее условиях. Прямо сейчас она сломлена, ты не можешь после всего произошедшего вывалить на нее такое.

Молчание.

— Хорошо, будет чертовски нелегко удерживать его подальше от нее, но я сделаю это.

— Спасибо тебе.

— Пойдем, ей нужно поспать.

Я услышала щелчок двери, а затем меня поглотила тьма.

— Кила?

Я притворилась, что все еще сплю, чтобы Эйдин оставила меня в покое.

— Я знаю, что ты проснулась... Ты не храпишь и не пускаешь слюни.

Сучка.

— Оставь меня.

— Вставай.

Нет.

— Тот факт, что я проснулась, не означает, что я хочу что-то делать.

Эйдин вздохнула.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я хочу, чтобы новая печень заменила мне сердце.

— Эм, зачем?

— Тогда я смогу больше выпивать и меньше переживать.

Я услышала какой-то шум и застонала, когда свет заполонил мою комнату, из-за открывшихся штор.

— Какого хрена, Эйдин?

Она подошла к моей кровати и начала стаскивать с меня одеяло.

— Прошло уже два дня. Я понимаю, что твое сердце разбито, но тебе нужно поесть!

Я изо всех сил держалась за свое одеяло, но была настолько истощена, что сдалась.

— Я не хочу есть... и у меня не разбито сердце.

Я услышала вздох, и ясно представила, как ее нос сморщился от раздражения.

— Если ты не убита горем, то почему проводишь здесь последние два дня?

— Потому что я еще не отошла от перелета.

Она рассмеялась.

— Вчера я купилась на это оправдание, но ты спала в общей сложности двадцать шесть часов с тех пор как вернулась домой, так что пришло время придумать что-нибудь новенькое.

Я поуютнее устроилась на подушке.

— Ладно, у меня болит живот, и я не могу двигаться. Это подойдет? Теперь отвали и оставь меня в покое.

Эйдин фыркнула.

— Меня уже тошнит от этого, достаточно оправданий! Они звучат хорошо только для того человека, который их придумывает, перестань жалеть себя!

Я безрадостно хмыкнула.

— Нет, я еще не закончила со своей вечеринкой жалости... Почему ты все еще здесь?

— Черт возьми, Кила! Прекрати отталкивать меня! Я знаю, что тебе больно, и хочу помочь. Не я здесь плохой парень, детка, я твой друг.

Я прикусила щеки изнутри, чтобы не заплакать. Я покончила со слезами.

— Просто хочу побыть одна, Эйд... пожалуйста.

Я почувствовала, как моя кровать прогнулась, и она обняла меня сзади.

— У тебя нет не единого шанса — мы в этом вместе. Я дала клятву на крови, что пройду все, через что проходишь ты. Я серьезно отношусь к этому дерьму, так что тебе так просто от меня не избавиться.

Я неожиданно рассмеялась и произнесла:

— Мне нравится, что наша дружба основана на действительно неуместном юморе.

— Мне тоже.

Боже, я люблю эту сумасшедшую.

— Я люблю тебя.

Эйдин поцеловала меня.

— Я тоже тебя люблю.

— Прости, что вела себя так ужасно. Ты не сделала ничего плохого.

— Не извиняйся, я знаю, что всему виной твоя боль и гнев, а не ты.

Мы еще какое-то время лежали молча, пока я не решила, что хочу все рассказать.

— Я все видела.

Она крепче меня обняла, но промолчала.

— Ему, Эверли и Данте было комфортно друг с другом... Они занимались этим и раньше. Такого рода вещами.

Эйдин ахнула.

— Дядя Брэндон знает?

Я кивнула.

— Дядя рассказал, что на протяжении многих лет платил ему и Данте за проведенное с ней время, чтобы она была счастлива, пока он был занят работой, которая ко всему прочему оказалась тайной и незаконной. Бл*дь. Но на этот раз он не давал своего разрешения, и поэтому он разозлился. Не знаю, как к этому относиться, но в любом случае это не мое дело. Но в отношении Алека я ничего не могу поделать и виню его. Он мог сказать им нет, действительно, мог.

Эйдин погладила меня по спине.

— Как будто самой измены было недостаточно, так он еще сделал это на кровати, которую мы делили. На кровати, на которой мы занимались сексом в первый раз. Меня тошнит от этого.

Она крепко обняла меня, когда мой голос надломился.

Я закрыла глаза и усмехнулась.

— Мика и Джейсон сегодня женятся.

— Я знаю... глупая сучка.

Я рассмеялась. Эйдин тоже.

И на секунду я почувствовала себя не такой разбитой.

— Ты встала.

Я улыбнулась, увидев Эйдин, когда четыре дня спустя вышла из своей спальни:

— Я проснулась.