Алекс. Безродный. Дилогия (СИ)

— Ты тоже поднимайся. И не рыпаться. Идёте впереди. Я за вами. Первый, кто дёрнется, получит клинок в бочину. А бить я умею. Отлично умею. Там находится такой орган, на губку похож. Если его хоть немного порезать, начнёте сдыхать. Медленно, но обязательно сдохните. Следом второго грохну и уйду себе спокойно. А вот вы будете лежать на брусчатке и сучить ногами, чувствуя, как вашу тушку разрывает от боли, как по капле ваша жизнь уходит из тела. Всё понятно?

Увидев, как двое молча кивают, связал на всякий случай их друг с другом. Использовал для этого бечёвку одного из них, что служила ему чем-то вроде ремня. Ненадёжно, но никто из них рвануть резко не сможет. И драться тоже. А мне пары секунд хватит, чтобы реализовать свою угрозу.

Закончив, я приставил нож к бочине одного из дружков, и мы двинулись по мелким улочкам, пока не вышли на широкий проспект. Впереди замаячила стена. Куда ниже основной, метров десять всего, но основательная. А перед ней большая площадь. Из-за стены были разве что видны купола храмов и всё те же серпы. Привлекал внимание разве что большой шпиль какого-то здания.

— Это верхний город? — тихо уточнил я.

— А?.. Да, там богачи, храмовники и прочие толстосумы. Нам туда дороги нет. Туда пройти можно, только если ты из рода какого или по приглашению. И шпиль видишь? Князь там наш сидит. Говорят, на шпиль ночью выходит посмотреть. Месяца три назад стоял там и рисовал картину, когда гнилые районы полыхали в пригороде. Нам это, дальше не надо. Тут дворик небольшой, там и вход в канализацию есть.

— А чего там? Зачем столько шли? Ближе входа не было?

— Дык канализация же только под центральным городом и есть… Ну, работающая, скажем так. Пара выходов за её пределами да недостроенный подземный город из труб и тоннелей. Этот вход ближайший. А дальше идёт за город. Но там такие туннели, что находиться невозможно, как я уже сказал. Вонь, твари… Ещё иногда уровень говна поднимается, что утонуть можно. Вот на центральной с окраиной и живут да иногда делишки делают.

— И что? Прям толстосумы не чешутся, что вы под ними шаритесь и можете вылезти не в том месте и не в то время? Я бы на их месте таких паразитов вытравливал.

— Ничего мы не паразиты! — обиженно заявил второй. — Да только… делают они облавы. Поймают каких нищих или залётных и всё. Наш старшой всё в курсах знает. Уходим сразу по сигналу или остаёмся, если всё тихо. У нас же всё серьёзно.

— Серьёзно, говоришь… — задумчиво произнёс я и замолчал.

А мысли были нехорошие. Ведь, если всё серьёзно, нас могли и срисовать. А там просто ведь зажмут и никакие навыки не помогут. Заложники? Какое им дело до шестёрок… Авторитет дороже. Дилемма…

Тем временем мы уже подошли к канализации. Выглядела она как слив, только большой, прикрытый тяжёлой железной решёткой. Один из парней попросил меня отойти, чтобы они могли поднять люк. Я кивнул, и он, подцепив железяку рукой, чуть дёрнул наверх, а напарник сразу же подставивл под неё камень. А потом они начали медленно поднимать с помощью железной распорки. Открыли и зафиксировали, а следом в нос ударил тонкий аромат гнили и тины…

— В общем, так, — нарушил я молчание, смотря на парня с разбитым носом, — ты идёшь. А вот твой друг останется со мной. По городу мы походим, пообщаемся. А ты вечером притащишь либо козлов, либо украденные ими вещи к дому Тога Мясника. Всё понял?

— А… — Первый пацан указал рукой на бечёвку и вздрогнул, когда я одним движением её срезал.

— Теперь всё? Вали!

Он словно только и ждал разрешения. Тут же полез внутрь колодца в земле, схватился за железные скобы и начал спускаться. Но перед этим, держась одной рукой, смог аккуратно опустить решётку. Я ещё немного подождал и, чуть уколов второго из воришек, двинулся на выход. Тот шёл с таким грустным видом, словно его приговорили. Похоже, чуйка меня не подвела. Хотя всё будет ясно чуть позже.

Громкий и неприятный перезвон колоколов в сочетании с чем-то вроде ударов больших серпов друг о друга послышался откуда-то со стороны ворот верхнего города, когда мы уже подходили туда. Я схватил за руку своего заложника, ибо он уже дёрнулся, желая убежать, и чуть заломил кисть, чтобы парнишка подуспокоился. Но даже так, очнувшись, он с бледным лицом посмотрел на меня и, тяжело сглотнув, произнёс:

— Ч-ч-чего мы стоим⁈

— А тебе так хочется бежать?

— Надо приветствовать первожреца.

— Первожреца, говоришь? А это интере-е-есно-о, — протянул я. — Пошли тогда, что-ли.

Я легонько подтолкнул его вперёд и пошёл следом. Приходилось то и дело одёргивать ворюгу, не давая ему перейти на лёгкий бег. Мимо нас носились люди, которые словно потерялись то ли от страха, то ли от радости.

Толпа вела нас в сторону центра города и, видимо, главной улицы. Я сам не понял как, но через какое-то время стал частью толпы. Она, казалось бы, заполонила всю центральную дорогу, которая шла от центра на юг. А потом на нас налетели другие опоздавшие, буквально вогнав в самое сердце столпотворения. Я ещё толкался, когда понял, что все вокруг чуть ли не замерли, наблюдая огромную процессию на дороге.

Глава 5