Алекс Дракон (СИ)

— Ну что же здесь непонятного? — Алекс начал нервничать. — Смотри: Креош любил драммгу, она принесла яйцо, а люди убили её и унесли с собой неродившегося ребёнка. — Креша вдруг как–то странно посмотрела на него. — Правильно? — неуверенно спросил он.

— Нет, неправильно. Всё то, что ты сказал про бабушку — верно, но остальное — полная чушь. И вообще, мне бы очень хотелось узнать, откуда у тебя такие сведения.

— От драммгов конечно. Это легенда живёт среди них и поныне. Они очень горды тем, что именно из их сородичей когда–то выбрал себе пару легендарный Креош и, поверь, оплакивают не меньше смерть своей любимой дочери.

— Мой отец единственный ребёнок, который был у дедушки. И вот ещё, посмотри, — она опустила голову и гордо указала когтем себе на грудь, — у меня пластины возле сердца такие же, как у драммгов — это нам с отцом досталось в наследство. Ни у одного дракона их нет, а у меня и моего отца — есть. И это особенный дар, так как я могу снять их с себя и спасти кому–нибудь жизнь, правда, я это могу сделать только тогда, когда хочу этого сама и…

— И есть согласие того, для кого ты ими хочешь пожертвовать, — перебил её Алекс, заканчивая сам начатую фразу.

— Ты знал? — удивлённо спросила она, округлив глаза и нервно подрагивая в предвкушении тайны. Алекс кивнул. — Но откуда? Я ведь вижу, что у тебя нет пластин на груди, ты самый обычный дракон.

— Верно подмечено, — Алекс грустно усмехнулся. — У меня действительно нет таких замечательных пластин на груди и я не смогу никого спасти, но я всё равно об этом знаю.

— Ты меня всё больше и больше поражаешь, — Креша не отводила взгляда от странного дракона.

Тот сначала затих, а потом вдруг вскочил на лапы и испуганно уставился на неё.

— Получается, нет вовсе никакого потерянного яйца?! — в благоговейном ужасе прошептал Алекс, представляя тот шок, который придётся испытать его друзьям, узнай они эту новость.

— Нет конечно. Дедушка унёс с собой ещё не родившегося моего отца в эти земли, — она улыбнулась. — Интересно, что бы сказал мой отец, если бы узнал, что его называют "потерянным яйцом"? — Драконица вдруг вся подобралась: — Кстати, нам как можно быстрее нужно добраться до моего дома и по возможности постараться не попасться на глаза потерянному яйцу…тьфу ты, моему разгневанному отцу.

Алекс весь напрягся, представляя, какой случится переполох, когда он всё это расскажет. Встрепенулся и быстро произнёс: — Но я хотел бы ещё кое о чём узнать, можно? — Креша кивнула. — Насчёт твоей бабушки. Не могла бы ты рассказать более подробно, что же всё–таки тогда случилось? Может быть, твой дедушка что–нибудь говорил об этом?

— Дедушка не любит об этом рассказывать. Он ведь так и не смирился, не смог пережить разлуку с любимой, ушёл в себя, замкнулся, а вскоре вообще отдалился от всех. Сейчас живёт один, в недоступной ни для кого местности. Он иногда нас навещает, но не так часто, как хотелось бы. Мы обычно мало говорим и больше путешествуем, и каждый раз дед придумывает что–то новенькое: можем отправиться облетать наши земли, или же протопать полдня в поисках драгоценных диковин. И, если честно, он никогда со мной об этом не говорил, но я слышала эту историю, рассказанную шёпотом моему отцу. — Она тяжело вздохнула и печально посмотрела на Алекса: — Понимаешь, есть во всём этом что–то неправильное. Когда ты увидел своими глазами смерть любимого для тебя существа, смог попрощаться, воздать положенные почести умершему, отпустить, сердце постепенно свыкнется с потерей. Но когда ты не видел, не знаешь, то боль от этого ещё больше. Ведь мы не имеем права даже произносить её имя вслух, так как нет её ни среди…

— …мёртвых, ни среди живых, — закончил Алекс вместе с ней фразу, тихо шепча слова. Он посмотрел на драконицу и добавил: — Думаю, я понимаю, о чём ты говоришь.

— Представь, что чувствовал дедушка, когда примчался к той пещере и обнаружил, что его любимая бесследно исчезла. Драммга отчаянно сражалась за свою жизнь, одна против десятка изощрённых в своём искусстве людей–магов. Говорят, само место было похоже на огромный склеп. Эта хрупкая драммга убила такое количество людей, что не под силу было даже двум драконам. Остальных она увела за собой вглубь, как можно дальше от моего отца, и тем самым спасла ему жизнь. Но вот куда она ушла, и что с ней после этого стало — не знает никто. Там огромная сеть туннелей, некоторые из них потом оказались полностью засыпаны горной породой. Дедушка был ослеплён горем, переполнен яростью, и несколько дней просто не выходил оттуда, разбирая завалы и стараясь найти её, но всё было тщетно. Его насильно увели, уговаривая, что всё ещё есть надежда и что надо жить дальше, хотя бы ради ребёнка, из–за которого пожертвовала своей жизнью его возлюбленная. Тогда и было принято решение уйти из разрушенного мира.