Алекс и ангел

— Успокойся, солнышко, — прогромыхал Гас, подойдя сзади и подхватив ее на руки. — Мы все сможем исправить. Утром я первым делом вызову пару своих парней, и мы восстановим все за неделю, я обещаю.

— Только скажи этим пожарным, что мне нужно внутрь, — потребовала она из надежного укрытия на руках брата. — Мне нужно! Там моя чековая книжка, там… зубная щетка. Гас, там же все мои альбомы!

В ранней юности Ангелина увлекалась фотографией. У нее были альбомы, посвященные семье, друзьям, и еще один, особенный, о котором не знал никто, со снимками Алекса Хайтауэра. Она бы умерла, если бы кто-нибудь обнаружил его!

— Полегче, ведьмочка, все могло бы быть, черт возьми, намного хуже.

Ангелина высвободилась из рук брата; ее лазурные глаза сверкнули на закопченном лице.

— Знаю, знаю, я веду себя как идиотка. Слава Богу, ты здесь, со мной. Смотри, мы можем залезть внутрь, набрать одеял и подушек и устроиться на ночь в теплице. Какая-никакая, но в конторе есть ванна и…

— Шш! Я уже все рассчитал, солнышко. Я устроюсь здесь до утра — все равно, пока не рассветет, делать нечего. Завтра все проверю, вызову парней и начну составлять список материалов. К полудню сообщу тебе, когда сможешь снова вернуться домой.

— Вернуться домой?! — Оттолкнув брата, она в изумлении уставилась на него. — Если ты думаешь, что я отправлюсь в мотель, ты круглый идиот! Говорю тебе, я буду спать в теплице!

— Ну-ну, — ехидно кивнул он. — Вместе с мышами, которые прибегут есть семена, змеями, которые приползут есть мышей, и…

— Хватит! Хватит! Тогда я буду спать в твоем грузовичке.

— Что? И оставишь меня спать с мышами и змеями? Отправляйся к Алексу. Сэнди уступит тебе одну из ночных рубашек, и я удивлюсь, если она не найдет для тебя зубную щетку. — В ответ на гневный вопль он легонько шлепнул ее по щеке, как делал это раньше, когда она, ребенком, баловалась сверх меры. — Шш! Все будет в порядке, малыш. Поверь мне. Зачем иначе существуют старшие братья?

Ангелина засопела, сморщилась и вытерла о рукав перепачканное лицо.

— Не Алекс, черт возьми, мой старший брат, а ты!

— Знаю, — спокойно сказал Гас и повернулся к мужчине, бредущему по взрытой колесами земле. — Спасибо, Алекс, я в тебе не ошибся.

— Господи, — прошептал Алекс, осматривая закопченные руины того, что еще вчера было маленьким приветливым домиком.

— И я не ошиблась в тебе, Гас Видовски! Не думай, что я забуду! — Переключив взгляд на Алекса, Ангелина огрызнулась:

— Прошу занести в протокол, что я подчиняюсь силе.

Алекс засмеялся, но почти немедленно снова стал серьезным. Взяв Ангелину за руку, он повел ее через колеи, пробитые колесами тяжелых пожарных машин.

— Запись произведена, мэм.

Глава 4

Кто бы мог подумать, что запах свежего бекона, пены для бритья, кофе и зубной пасты может разбудить такой полет фантазии? Было что-то ужасно интимное в раскладывании по тарелкам яичницы и тостов в маленькой солнечной столовой, где все трое уселись завтракать. Серебристо-серые глаза Алекса по-прежнему выглядели слегка заспанными, несмотря на то что он был гладко выбрит, а его волосы еще влажно блестели после душа.

Интересно, когда он последний раз проверял свое зрение? Кто напоминает ему о подобных вещах? Секретарша? Даже Гасу, при всей его силе и ответственности, приходится напоминать, чтобы он проходил медосмотр и время от времени посещал стоматолога и офтальмолога.

Ужин тоже получился совсем не плох. По крайней мере она старалась целый день.

Вчетвером они расположились вокруг овального стола в парадной столовой — Алекс во главе, Сэнди в конце, Гас и Ангелина по бокам. Вспоминая старый пластиковый кухонный стол своей бабушки, за который она однажды пригласила юного Алекса, Ангелина едва не разрыдалась.

Где сейчас тот стол? Неужели сгорел? Гас не позволяет ей войти внутрь дома, пока не объявит, что он безопасен для посещения. Оставалось довольствоваться заглядыванием в окна, большинство которых были еще в копоти, а некоторые и вовсе разбиты.

Они пререкались с самого пожара. Наконец, прямо перед приездом Гаса, Алекс высказался:

— Мне совершенно ясно, что ты не желаешь принять моего гостеприимства. — (И это было правдой, но об истинных причинах он не догадывался.) — Ты создаешь Гасу лишние хлопоты, а ведь он всего-навсего заботится о твоей безопасности. Бедный паренек! Чувствует себя виноватым и без твоего постоянного нытья.

— Я никогда в жижи не ныла! И почему, черт возьми, Гас должен чувствовать себя виноватым? Не он же устроил пожар.

— Возможно, из-за того, что знал, что проводка стара, и не сделал ничего.

— Но он собирался. Кроме того, это мой дом, и я отвечаю за его состояние. Гас — мой брат, а не управляющий.

Больше Алекс не сказал ни слова. Некоторым людям от рождения дано усмирять мятежи легким движением бровей.

Конечно! — мысленно кипятилась она, атакуя свою порцию ванильного мороженого, — пусть другие тратят всю жизнь, стуча лбом о каменную стену, чтобы хоть чего-то достичь! Пусть у них болит голова. Меня увольте.