Алекс (ЛП)

— Не женат и пока нет детей, но да, я счастлив. Я работаю в крупной бухгалтерской фирме и зарабатываю неприлично много. У меня есть хорошие друзья. — я посмотрел на Алекса, и она улыбнулась ему.

— Я так рада услышать этого.

Подавшись вперед и сев на край дивана, я спросил:

— Вы знаете, почему имени моего отца нет в моем свидетельстве о рождении?

Роуз засмеялась.

— Это вина твоей упрямой матери. Они с Питером поругались в то время, когда нужно было заполнить бумаги, и она не вписала его. Полагаю, они это так и не исправили.

Алекс тихо усмехнулся.

— Ну, теперь мы знаем откуда твое упрямство.

Роуз извинилась и вышла из комнаты, вернувшись с еще одной фотографией. На этой моя мама сидела рядом с худым светловолосым парнем. Он обнимал ее, и они радостно улыбались в камеру, не имея преставления о мрачном будущем, ожидавшим их.

— Я подумала, что тебе захочется иметь это. Она была сделана через несколько дней после того, как они узнали, что она беременна тобой.

— Спасибо, — пробормотал я. — А у вас еще есть дети?

— Нет, Лола была моим единственным ребенком.

— А у меня есть еще родственники?

Сожаление появилось на ее лице.

— Боюсь, что нет. Питер был единственным ребенком, и его родители умерли несколько лет назад. У меня была сестра, которая умерла в прошлом году. Боюсь, что только я.

Я поднялся на ноги и обнял ее.

— Вас достаточно. Я так рад познакомится с вами. Мне очень жаль, что ничего не помню.

Ее худые руки крепко обняли меня.

— Не стоит извиняться, просто оставайся на обед и не пропадай. Это такое облегчение, знать, что у тебя все хорошо.

— Я буду звонить вам, пока не надоем, — пообещал я. Следующие несколько часов мы провели, лучше узнавая друг друга. Она милейшая женщина, именно такой я и представлял себе бабушку. Она засмеялась, когда я заметил, что она всегда может переехать поближе ко мне и позволить мне присматривать за ней. Несомненно, проведя всю свою жизнь в таком месте, как Гавайи, вы не сорветесь с места и не переедете в город, где температура падает ниже нуля.

У меня поочередно возникало чувство, будто я могу взорваться от счастья, а потом расплакаться от отчаяния, что потерял столько времени не зная ее. Перед уходом, я снова пообещал ей, что буду поддерживать связь и навещать ее так часто, как будет возможность.

Алекс вел машину обратно в гостиницу, потому что я никак не мог сосредоточиться. Семья. Может это только один человек, но у меня есть что-то, чего никогда не было. Семья.

Последние несколько дней прошли в тумане солнца, песка и секса. Слишком скоро мы сидели в креслах первого класса на пути домой.

Алекс улыбнулся мне и сжал мою руку.

— Выглядишь намного лучше. Весь такой здоровый и загорелый.

— Не притворяйся, что я не всегда был таким великолепным.

— Э, вполне…определенно выше среднего.

— Да ладно, — усмехнулся я. — Ты пускал слюни по мне с момента нашего знакомства.

— А у тебя стояк каждый раз, как я смотрю на тебя. Уверен, это не имеет никакого отношения, что ты пялишься на мою задницу.

— У тебя нет доказательств этого. — он улыбнулся, когда я положил руку ему на бедро.

— Как ты хочешь, чтобы все было, когда мы вернемся домой, Ян? Если тебе нужно какое-то время, прежде чем позволить людям узнать, что мы вместе, я пойму. Все это произошло довольно быстро.

— Я не планирую делать каких-то громких заявлений или типа того, но я не прячусь. Мне не стыдно. — мы с Алексом провели наш последний вечер на пляже, наблюдая за закатом и обсуждая наши отношения. Мы решили быть моногамными, но Алекс обеспокоен моей неспособностью завязать с женщинами. И я тоже, честно говоря. Мы пришли к компромиссу, и я пообещал, что поставлю его в известность, если мне захочется переспать с женщиной. Он либо будет смотреть, либо присоединится к нам.

— Эв очень проницательна. Думаю, она уже что-то подозревает.

— Возможно, потому что я сказал ей о своих чувствах к тебе.

Его глаза расширились от шока.

— Когда?

— До того, как слег в больницу с инфекцией.

— И что она сказала?

— Сказала мне, что ты говнюк, и чтобы я держался от тебя подальше.

Поерзав на своем месте, он толкнул меня в плечо.

— Врунишка.

Мой взгляд остановился на его золотисто-карих глазах.

— Она сказала, что я влюбился в тебя.

— Это правда? Ты влюбился в меня? — пробубнил он.

Я скользнул рукой по нежной коже его шеи и зарылся пальцами в его кудри.

— Я уже споткнулся, упал и перевернулся с задницы на голову.

— Очень романтично, — сказал Алекс с ухмылкой, поцеловав меня в губы. — Тогда, ты не испугаешься до чертиков, если я признаюсь, что люблю тебя?

Прикинувшись, будто обдумываю это, я взглянул на него.

— Полагаю, тебе просто придется рискнуть и посмотреть.

Он снова поцеловал меня и, будь я проклят, если его язык, ласкающий мой, не сделал меня мгновенно твердым опять. Отстранившись, он пристально посмотрел на меня и сказал:

— Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

— Ну не знаю, — поддразнил он. — Звучит не очень убедительно.

Ладно, сам напросился. Я протянул руку и отстегнул его ремень, затем свой. Он выглядел растерянным, когда я потянул его на ноги и схватил за подбородок.