Алекс. Покорить доминанта

Гремидж вернулся, нарушая момент. Он продемонстрировал очередное украшение.

— Да, — смилостивился Алекс, лениво скользнув по нему, — что-то такое.

— Думаю, у меня есть то, что вам нужно!

Он принес очередной образец. Приложил к моей шее, одновременно поднимая волосы вверх. И Алекс сразу сказал:

— Великолепно.

Я глянула в зеркало и ахнула. Это действительно было великолепно. Маленькие и средние бриллианты перемигивались с рубиновыми каплями. А само ожерелье спускалось на грудь аккуратной косынкой из замысловатого золотого кружева.

— Еще тонкий браслет в том же стиле и пару простых «гвоздиков», — констатировал Алекс, разглядывая меня. — Этому ожерелью не нужна свита.

— У вас прекрасный вкус, сэр. Это изделие является единственным в своем роде. Работа нового мастера, пока не известного, но я думаю, что за ним большое будущее.

Продолжая заливаться соловьем, Гремидж снабдил меня несколькими вариантами браслетов и серег. Но я не могла оторваться от ожерелья. Мне казалось, стоит отвести взгляд — и оно исчезнет с моей шеи. Даже если бы это были поддельные камни и серебро, а не золото, это бы не уменьшило его красоты.

Может быть… однажды… у меня будет такое. Свое.

— Тебе нравится? — тихо спросил Алекс.

Я улыбнулась ему, не скрывая эмоций. Моя голова кружилась от радости. От ощущения своей красоты. Не важно, как меня воспринимали другие. Сейчас я чувствовала себя на миллион долларов!

Давно, очень давно мне не было так хорошо, как сейчас.

— Очень, — выдохнула, прикасаясь к ожерелью кончиками пальцев. — Когда я была ребенком, то наряжалась в одежду и украшения мамы. Папа приходил за мной, и я представляла, что он мой водитель, а я важная леди и собираюсь на церемонию награждения или обед с известными людьми. Папа надевал старый пиджак и шляпу и стучал в дверь, подыгрывая мне. Это было… я чувствовала себя настоящей принцессой… Понимаешь? А сейчас это ожерелье, платье и все остальное словно пришло ко мне из той сказки…

Я нежно провела пальцем по кромке из драгоценных камней. Мои глаза зажгло от непролитых слез, стоило лишь вспомнить об отце и о тех минутах счастья, что я смогла сохранить в своей памяти.

— Я могу еще немного посмотреть?

Алекс обернулся к Гремиджу, стоявшему без дела возле стола:

— Мы берем это.

Гремидж начал собирать свои вещи.

Я же продолжала смотреть на себя, пока не решила, что мне нужен больший угол обзора. Я хотела сохранить этот образ себя, запомнить, как запомнила детские игры с отцом. Чтобы потом, годы спустя, рассказывать внукам, доставая воспоминания их темных хранилищ памяти, любовно отряхивая от пыли и вытаскивая на свет…

С позволения Алекса, я вошла в туалетную комнату. Там было зеркало во всю стену, которое отразило меня.

Драгоценности сверкали и переливались, приковывая взгляд.

Я провела руками по талии, там, где платье сжималось, образуя фигуру в виде песочных часов — предмет моей зависти и восхищения у других женщин. Оставалось только надеть белые шелковые перчатки — и ждать, что в любую секунду принц постучит в мою дверь, чтобы забрать на бал.

В кабинет я вернулась с глупой улыбкой на губах. И ничего не могла с этим поделать. Ощущение сказки не желало меня покидать.

Алекс стоял у окна, развернувшись ко мне лицом. Он повернулся, когда я вошла, и вцепился в меня острым взглядом. Глубокая тень не давала прочитать выражение его лица, но напряженная поза была лучше слов.

Он снова был в своем замороженном состоянии. Снова пытался доказать всему миру какой он холодный, бессердечный ублюдок.

Но мне было все равно. Ничто не могло нарушить моего счастья.

— Я словно принцесса из «Диснея»! — я от всей души улыбнулась Гремиджу. — Спасибо! Но мне определенно нужны каблуки.

Хихикнув, я закружилась по кабинету.

— О да, мисс, — сдержанно улыбнулся Гремидж, — вы похожи на прекрасное видение.

— Золушке лучше побеспокоиться о том, что будет после полуночи, — внезапно заговорил Алекс, глядя в окно. — И не стоит позволять сиянию бриллиантов затмевать тот свет, что сияет внутри.

— Хорошо сказано, сэр. Как вы желаете оформить сделку?

— Как покупку. У вас есть мой счет.

— Отлично, сэр.

Мистер Гремидж разложил все драгоценности по портфелям. Я подождала, пока он выйдет из кабинета, потом подошла к Алексу и встала рядом.

От него веяло холодом, а лицо было похоже на застывшую маску.

— Покупка?

Он даже не глянул в мою сторону. Молча вернулся к столу и сел. Только тогда я услышала равнодушное:

— Да. Ожерелье тебе очень идет. Думаю, оно должно быть твоим.

Мое сердце замерло, а через секунду бешено заколотилось. И холодный пот выступил на моей коже. Я, точно во сне, прижалась спиной к подоконнику, не веря в то, что услышала.

— Нет… Нет, нет и нет. Ни за что! Эта вещь стоит целое состояние! Я согласна надеть драгоценности на ужин, но принять насовсем не могу! И это не компьютер, который можно оставить себе, убедив свою совесть, что он нужен для работы!

Мой голос взлетел, выдавая панику.

И внезапно что-то изменилось. Изменился взгляд Алекса. Стал мягким, глубоким.