Алекс (СИ)

— Андрей, девчонки, — доноситься сбоку, — пошли, покурим? Пусть наша сладкая парочка остынет. А то не дай бог разругаются.

— Вижу, с зубом у тебя всё в порядке? — зубодёр показывает пальцем на свою щёку, имея ввиду меня. Подходит ближе к проёму двери и ровняется со мной. — Зря испортил девчонке настроение тогда, заставил перенести стресс, ещё и надругаться хотел…

Меня кроет мгновенно. В голове тухнет свет, будто вырубили рубильник в электрощите. Выдержка лопается, приводя желание в действие. Руки яростно вцепляются в горло кретина и припечатывают спиной к стене.

— Алекс!!! — хором кричит женский батальон.

— Прекрати! — Софи подбегает и хватает меня за запястья, когда пальцы начинают сильнее впиваться в его шею. С наслаждением сжимаю горло и прожигаю покрасневшее лицо соперника неприкрытой ненавистью.

— Отпусти! — доноситься сквозь пелену в ушах. — Это мой дядя! Родственник мой! Мамин брат.

Смысл её слов доходит с опозданием. Накал моей ненависти понижает хриплое сипение мужика.

— Волк!!! — напуганный вскрик Софии разбивает вдребезги установку «придушить гада», и я разжимаю хватку. Шумно дышу, приходя в себя под его удушливый кашель.

— Olha para isto… (Посмотри на это) Во даёт… — слышу чей-то ошарашенный шёпот. — Босс, пошли-ка с нами, покурим в сторонке. Тссс. Успокоишься и поговорите. Потом. Не-не-не-не-не. Не сейчас. Bolas… (oчуметь)

— Вот это страсти…

— И не говори, Ланка… Идёмте, идёмте-ка быстрее… Мариша! Фиона!

Хлопок входной двери вырубает в квартире шорохи. Мы остаёмся наедине, и мне нестерпимо хочется нагнуть маленькую заразу и «проучить» так, чтобы надолго запомнила этот день.

— Ты сумасшедший!!! — начинает шипеть София, осыпая моё плечо ударами кулачков. Ещё и ещё… — Ревнивый идиот! Так нельзя! Ты реальный псих!

— А, как ты, можно?! — взрываюсь яростью, переключаясь на неё. — Делать из меня идиота! Можно, Софи?

— Ты сам виноват!

— Я?!!!

— Ты!!!

— Интересно! — рявкаю, перехватывая её запястья. — Ану-ка иди сюда, расскажешь мне всё по порядку! Я, блять, едва не сдох от ревности! Ты меня толкнула на преступление! Дядя, говоришь? — рычу, захлопывая ногой в комнату дверь. — Дядя, да?! Обнималась, значит, с родственником. Какого хрена ты молчала до сих пор?!

— А ты?! Лучше меня, что ли?!

— А может быть это отмазка, чтобы я его не придушил окончательно? А?! — всё ещё не верю в то, что слышал.

— Иди в жопу, ревнивец! — дёргается пойманная «пташка».

— Заткнись! — рычу я. — Лучше помолчи сейчас. Не доводи до греха, Ведьма!

Обхватываю девчонку со спины руками и тащу к дивану. До дома терпеть не стану, раз предоставили такую возможность здесь. Трахну её, заодно и познакомлюсь с родственничком. Надо же как-то успокоить всплеск эмоций.

— Лекс, ты серьезно? — испугано пищит заноза, когда нагибаю её, укладывая животом на мягкий кожаный подлокотник. Расстёгиваю пряжку ремня и вытаскиваю аксессуар из петель.

— Пора разогреть твою задницу, чтобы сесть на неё не смогла неделю.

— Что ты задумал? Ты чего, Волк? Я буду орать!

— Кричи! Только громко! Чтобы пришли посмотреть на твой голый зад, паршивка!

— Я больше не буду, клянусь! А-а-а!

— Кричи, Софи! Ещё!

***

София.

Тяжёлая ладонь Волка придавливает меня грудью к дивану, обездвиживая. Он вжимается бёдрами в мои, фиксируя и лишая свободы. Чтоб тебя! Вырваться не получается. Лекс ловко задирает короткое пальто до пояса, расстёгивает пуговицу на моих джинсах и стаскивает их вместе с трусиками до колен.

— Прекрати! — зло шиплю, вжимаясь щекой в мягкое кожаное сидение.

Бесит! Ни хрена не вижу!

Как представлю, что к нам во время секса войдёт вся подвыпившая орава, так меня и пробивает насквозь яростью.

— Какая у тебя аппетитная задница, Со. Ммм. Так бы и «сожрал»…

Слышу, как звякает его аксессуар в руке и напрягаюсь, умоляя писклявым голосом:

— Нет, Лекс, пожааалуйста! — хлесткий удар обжигает ягодицу, растекаясь по коже горячим оловом. — А-А-А-А!!! ГАД! — прикусываю губу и скулю от острого ощущения.

— ОХ, Д-А-А! ХОРРРОШООО… — низкий рык Алекса пробегает током по позвоночнику, ударяет в затылок и будоражит все внутренности. Тело начинает неконтролируемо дрожать предвкушением.

— Сукин ты сын! — кричу, всё ещё злясь на него. — Я тебя убью! Нет! Голодом заморю! Посажу на диету, паршивец! Так и знай. А-а-ш-ш-ш… — шиплю, потому как щиплет кожу на попе.

— Ты морила меня голодом четыре дня. Как видишь, я всё ещё в прекрасной форме. Диета пошла мне на пользу, — самодовольно заявляет.

Ремень с грохотом приземляется на диван где-то неподалёку, и я с облегчением выдыхаю, движением ресниц смахивая подступившие слёзы.

— Секс-марафон пошёл тебе на пользу, паршивец, — опровергаю его слова, чувствуя пальцы Волка на пульсирующих складочках. Не сдерживаю сладостный стон, так нежно и ласково они меня поглаживают между ног. Пытаюсь расслабиться и погрузиться в омут ощущений. Внизу давно всё пылает огнём, требуя незамедлительной разрядки.

— Расставь ножки, Ведьма, — Алекс переходит на проникновенный и хриплый шёпот. — Я извлеку «подарок».