Александр Алехин. Партия с судьбой

Но мы не склонны идеализировать образ нашего героя, стремясь, напротив, лучше понять мотивы многих его деяний и разобраться в противоречивой его натуре. Известно, что он был человеком сложным, и далеко не всегда поступки его, в отличие от его игры, заслуживали приза за красоту. О человеческих качествах Алехина сохранились весьма разноголосые свидетельства. «Алехин был человек неожиданностей — и в жизни, и на шахматной доске», — отзывался о нем С. Флор. А. Лилиенталь написал в книге воспоминаний, что сохранил «об Алехине впечатления самые наилучшие. Я у него часто бывал дома. Он устраивал своеобразные шахматные приемы. Независимо от того, какой шахматный ранг носил его гость, он охотно делился с ним дебютными анализами, исследовал различные позиции. Однажды в „Пале-Рояль“ должен был быть интересный блиц-турнир. Я очень хотел играть, но по-прежнему мешали хронические финансовые затруднения. Узнав об этом, Алехин сделал за меня взнос. Конечно, на деньги чемпиона мира я чувствовал себя обязанным играть хорошо. Мне это удалось, и я занял первое место. Когда получив приз, я хотел вернуть Алехину долг, он ответил: „Это успеется. Вернете, когда станете мастером“». М. Эйве, дважды игравший с Алехиным за титул чемпиона мира, поделился с А. А. Котовым своим восприятием русского шахматиста: «Как человек Алехин был загадкой. <…> За шахматной доской он был велик, вне шахмат, напротив, он походил на мальчишку, который напроказил и по своей наивности полагает, что его никто не видит».

Австрийский гроссмейстер Э. Грюнфельд уверял, что в личном плане Алехин был человеком очень симпатичным, более того, «пользовался всеобщей любовью, всегда готов был дать совет своим товарищам, не скупясь поделиться своими знаниями и опытом. О нем не всегда писали только хорошее, но факт, что Алехин был отзывчивой, чуткой натурой». Британский журналист Э. Тинсли, один из сыновей шахматиста мастера С. Тинсли, отмечал, что Алехина напрасно считают «холодным отшельником». Будучи лично знаком с Алехиным, Тинсли уверял, что был «он очень общительный и дружелюбный человек». Также лично знакомый с Алехиным и даже приятельствовавший с ним Л. Д. Любимов — русский эмигрант, журналист и писатель, после войны вернувшийся в СССР — отзывался об Алехине как о человеке чрезвычайно высокого о себе мнения, уверенного, что ему открыты любые дороги. Но во Франции им почти никто не интересовался, поскольку французы в то время были равнодушны к шахматам, и популярностью Алехин не пользовался. Он жил как рядовой обыватель, «томился, завидовал, вызывал у близких даже беспокойство частыми ссылками на… Наполеона, которому, мол, не в пример „некоторым“, сами события подготовили путь к славе. Одно время подумывал перебраться в США. Затем что-то оборвалось в нем, и он стал попивать. В пьяном угаре проиграл „шахматную корону“ Эйве, затем, взяв себя в руки, вновь отвоевал ее, но запил снова…» Любимов вспоминал, что в речи и даже манерах Алехина всегда проглядывало какое-то раздражение. Точно что-то постоянно его томило и не устраивало, точно он был вечно недоволен собой и происходящим вокруг. Любимов считал его надломленным человеком, лишившимся с некоторых пор внутренней опоры. Наблюдение это весьма интересное, могущее многое объяснить в поступках Алехина, за которые люди, плохо знавшие шахматного короля, нередко спешили его осудить. В этой связи уместно будет вспомнить высказывание об Алехине А. Бушке из письма к Ф. Мюру, издателю и переводчику на английский язык книги об Алехине испанца П. Морана: «Бетховен, несомненно, был одним из величайших композиторов, но это не означает, что он был приятным человеком. Так почему нельзя признать, что Алехин был одним из величайших шахматистов, хотя человеком он был довольно скверным, что, я уверен, подтвердят все, кто был с ним знаком. Так для чего обелять его?..»

Мы не стремимся ни обелять, ни очернять. Наша задача — как можно лучше понять. А для этого не мешало бы познакомиться поближе с нашим героем.

Часть I. Шахматный король

1. Дебют

Александр Александрович Алехин родился 31 октября (по новому стилю) 1892 г. в Москве в семье воронежского дворянина Александра Ивановича Алехина и московской купчихи Анисьи Ивановны (в девичестве Прохоровой), дочери владельца «Товарищества Прохоровской Трехгорной Мануфактуры» (знаменитой «Трехгорки», здравствующей и по сей день) Ивана Яковлевича Прохорова. Более далекие предки Александра Алехина принадлежали к крестьянскому сословию. Так, в XVIII в. крестьяне Алехины проживали в Старооскольском уезде Курской губернии, а прапрадед шахматиста Иван Прохорович Прохоров принадлежал к монастырским крестьянам Троице-Сергиевой лавры.