Александр Александрович Малиновский (Богданов)

Вторую половину нашего века СССР, а затем Россия строили экономику и народное хозяйство по антибогдановским принципам. К чему это привело, свидетельствует небывалый даже в сравнении с Отечественной войной упадок производства, демографический и экологический кризисы, обостряющиеся социальные конфликты. А. Богданов убедительно доказывал, что организация общества должна соответствовать конкретной международной и внутригосударственной ситуации. «Федеративная структура выгодна при благоприятных жизненных условиях… „централистическая“ — при неблагоприятных… В первом случае автономия частей позволяет им лучше развиваться, полнее использовать поток энергии, доставляемый средою, социальной и природною; во втором их связи, более прочные и тесные, дольше удерживаются против разрушительных влияний». Так утверждал Богданов. Наши же теоретики и практики поступили как раз наоборот. И результаты, как говорится, налицо. Другая нынешняя ставка в экономике — на индивидуальные интересы. Об этом Богданов писал вполне определенно: «Та внутриобщественная борьба, в которой индивидуалист — единственный и, безусловно, необходимый двигатель прогресса, в действительности… растрачивает силы и рассеивает творческое внимание человека… Сколько ума и изобретательности, пригодных для лучшего дела, тратится на спекуляции и биржевые проделки!» И эта рекомендация Богданова не была учтена. Более того, был насильственно внедрен в общественное сознание противоположный тезис — о великом благе личной инициативы, частной собственности. А ведь вся сложность оптимальной организации общества заключается прежде всего в том, чтобы согласовать личные, корпоративные, классовые и общегосударственные, общенародные интересы. Может показаться странным, что Богданов не был услышан и понят в родной стране. Между прочим, он имел возможность в конце 1917 года занять крупный пост в Наркомате просвещения. Он ответил резким отказом: «Вся система государственного капитализма есть не что иное, как ублюдок капитализма и потребительского военного коммунизма — чего не понимают нынешние экономисты, не имеющие понятия об организационном анализе». Увы, то же можно сказать и о современных наших экономистах. Чем сильней становились большевики, чем тесней сплачивались в полувоенную организацию, чем твердокаменней делались их идейные позиции, тем серьезней расходился с ними во взглядах Богданов. Партийная дисциплина не может помочь в поисках истины, считал он. В первую мировую войну пошел служить полковым врачом, отвергал курс на поражение России и превращение империалистической войны в гражданскую. Он полагал, что пролетариату не следует стремиться к скорейшему захвату власти. Прежде требуется повысить свой культурный уровень, овладеть знаниями. Надо сначала стать достойным власти, а уж потом ее добиваться. Ни в какую мировую революцию Ленина Троцкого Богданов не верил. Когда его книга «Эмпириомонизм» попала в руки Ленина, тот возмущенно написал: «Прочитав, озлился и взбесился необычайно: для меня еще яснее стало, что он идет архиневерным путем, не марксистским». Позже на идеи Богданова обрушились официальные идеологи, прежде всего А. М. Деборин и его группа, «Страшные и зловещие пророчества Богданова звучат поистине чудовищной ложью на фоне непрерывно развивающегося социалистического строительства в пролетарском государстве», — писал И. Ванштейн. «Богдановщина» стала понятием нарицательным, ее не переставали обличать Троцкий и Бухарин. Могут возразить: но ведь СССР действительно добился замечательных успехов, в социально-экономическом отношении развиваясь «не по Богданову». Не опровергла ли практика его теоретические построения? Согласно богдановским воззрениям, «казарменный коммунизм», или «казарменный социализм», устойчив в экстремальных ситуациях, когда от общества требуется напряжение всех сил. А СССР до середины нашего века находился, по существу, на военном положении, имея в избытке как могущественных внешних врагов, так и внутренних оппозиционеров. После же войны на закате своих дней И. В. Сталин в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» дважды — и без ругани! — вспомнил о «Всеобщей организационной науке» Богданова. Судя по всему, он использовал в своих интересах богдановские экономические и организационные идеи. В частности, Сталин убедительно доказывал, что закон конкуренции и рынка не является основополагающим для капитализма, равно как принцип плановости народного хозяйства — для социализма. И это было не гениальным прозрением вождя, а результатом его знакомства еще в молодости с «Кратким курсом экономической науки». В этой работе А. Богданов провозглашал основой общественного хозяйства коллективное производство, связывающее в едином процессе как работников интеллектуального и физического труда, так и разные поколения. Но вместе с тем в «Кратком курсе…» содержалось утверждение, чуждое всем вождям и правителям: политическая экономия есть этика экономической жизни. То есть там, где нет честного труда, справедливого распределения общественных богатств, ни о какой объективной, научно обоснованной экономике говорить не приходится.