Александр Башлачёв - Человек поющий

зима в роли моей вдовы.

Сентябрь 1984

Приводится по правлен ной автором распечатке, 1986)

Подвиг разведчика49

В рабочий полдень я проснулся стоя.

Опять матрац попутал со стеной.

Я в одиночку вышел из запоя.

Но — вот те на! — сегодня выходной.

Иногда автор пел «... глядят лениво» и «...смотрят лениво».

Строфа отсутствует в правленной автором распечатке 1986 года. Приводится по рукописи 1984 года.

Песня посвящена Андрею Шульцу. По воспоминаниям университетских друзей, ранняя версия текста существовала еще в 1980 году.

И время шло не шатко и не валко.

Горел на кухне ливерный пирог.

Скрипел мирок хрущевки-коммуналки,

И шлепанцы мурлыкали у ног.

Сосед Бурштейн50 стыдливо бил соседку.

Она ему наставила рога.

Я здесь ни с кем бы не пошел в разведку Мне не с кем выйти в логово врага.

Один сварил себе стальные двери.

Другой стишки кропает до утра.

Я — одинок. И никому не верю.

Да, впрочем, видит бог, невелика потеря Весь ихний брат и ихняя сестра.

Экран, а в нем с утра звенят коньки...

В хоккей играют настоящие мужчины.

По радио поют, что нет причины для тоски,

И в этом ее главная причина.

В «Труде» — сенсационная заметка О том, что до сих пор шумит тайга.

А мне до боли хочется в разведку,

Уйти и не вернуться в эту клетку

Уйти — в чем есть — в глубокий тыл врага.

Из братских стран мне сообщает пресса:

Поляки оправляются от стресса.

50 Реальная фамилия из жизни Башлачёва. Ольга Бурштейн работала в культмассовом отделе череповецкого Дома культуры, где репетировала группа «Рок-Сентябрь».

Прижат к ногтю вредитель Лех Валенса, Мечтавший всю Варшаву отравить.

Да, не все еще врубились в суть прогресса И в трех соснах порой не видят леса.

Бряцает амуницией агрессор,

Но ТАСС уполномочен заявить:

«Тяжелый смог окутал Вашингтон.

Невесело живется без работы.

В хваленых джунглях каменной свободы,

Где правит51 ЦРУ и Пентагон.

Среди капиталистов этих стран Растет угар военного психоза.

Они пугают красною угрозой Обманутых рабочих и крестьян.

А Рейган — вор, ковбой и педераст —

Поставил мир на ядерную карту...»

Тревожно мне. Кусаю свой матрац.

Дрожу, как СС-20 перед стартом...

...Окончился хоккей. Пошли стрекозы.

А по второй насилуют кларнет.

Да как же можно? Ведь висит угроза!

И ничего страшней угрозы нет.

Да, вовремя я вышел из запоя...

Не отдадим родимой Костромы!

Любимый город может спать спокойно И мирно зеленеть среди зимы.

51 Несмотря на такое написание в рукописи, автор нередко пел «правят».

Буденовку напялю на затылок.

Да я ль не патриот, хотя и пью?

В Фонд мира сдам мешок пустых бутылок И из матраца парашют скрою.

Возьму аванс. Куплю один билет На первый рейс до Западной Европы.

В квадрате Гамбурга — пардон, я в туалет! — Рвану кольцо и размотаю стропы.

Пройду, как рысь, от Альпы52 до Онеги53 Тропою партизанских автострад.

Все под откос — трамваи и телеги.

Не забывайте, падлы, Сталинград!

Пересчитаю все штыки и пушки.

Пущай раскрыт мой корешок-связной —

Я по-пластунски обхожу ловушки И выхожу в эфир любой ценой.

Я — щит и меч родной Страны Советов!

Пока меня успеют обложить —

Переломаю крылья всем ракетам,

Чтоб на Большую землю доложить:

Мол, вышел пролетарский кукиш Бонну. Скажите маме — НАТО на хвосте!

Ваш сын дерется до последнего патрона На вражьей безымянной высоте.

В Нижней Саксонии, практически «в квадрате Гамбурга», протекает река Альпе.

В распечатке Людмилы Воронцовой «от Альпы и до Онеги», что представляет собой странное (вероятно, ошибочное) объединение двух редакций: «от Альп и до Онеги» и «от Альпы до Онеги».

Хочу с гранатой прыгнуть под колеса,

Но знамя части проглотить успеть.

Потом молчать на пытках и допросах,

А перед смертью — про Катюшу спеть.

Бодун крепчал... Пора принять таблетку.

В ушах пищал секретный позывной.

По выходным так хочется в разведку...

Айда, ребята? Кто из вас со мной?

Сентябрь 1984 (Приводится по распечатке Людмилы Воронцовой, 1984)

Похороны шута

Еловые лапы охотно грызут мои руки54 Горячей смолой заливает рубаху свеча.

Средь шумного бала шуты умирают от скуки Под хохот придворных лакеев и вздох палача.

Лошадка лениво плетется по краю сугроба. Сегодня молчат бубенцы моего колпака55.

Мне тесно в уютной коробке отдельного гроба. Хочется курить, но никто не дает табака.

Хмурый дьячок с подбитой щекой Тянет-выводит за упокой.

Плотник Демьян, сколотивший крест,

Как всегда пьян. Да нет, гляди-ка ты, трезв...