Александр Беляев

Но один эпизод в небогатой именами газетной жизни Смоленска наше заинтересованное внимание все же привлек: 13 апреля 1910 года на страницах «Смоленского вестника» появился новый автор: B-la-f  [112].

С 1910 по 1913 год под этим псевдонимом было опубликовано 67 театральных, музыкальных и концертных рецензий.

Кому же он принадлежал?

Самое логичное предположение, что в основу псевдонима положена запись полной формы имени. Но что тогда означает конечное — f? Ведь фамилия Беляевоканчивается на — в,то есть в записи латинскими буквами — v или — w.Но возможно, что мы имеем дело не с транслитерацией (побуквенной записью слова иным алфавитом), а с транскрипцией — передачей не написания, а звучания. А конечное — вво всех русских словах звучит глухо — как — ф.Что же касается звука — л, то перед буквой — яон звучит как «л мягкое» (ль).Но в европейских языках звук /произносится не мягко и не твердо, а средне: тверже, чем в русском слове «лес», но мягче, чем в «лыко».

Как же, в таком случае, можно было записать фамилию Беляев?

Ожидаемый ответ — Belaefили, согласно бывшей тогда в ходу немецкой норме: Belaeff.А процедура сокращения еще проще: B-(e)-la-(ef)-f.

Получается: B-la-f.

Еще одно соображение… Иногда наборщики ошибались в чтении последней буквы подписи: то наберут нечто малоприличное — B-la-t [113] а то облают — B-laj. [114]

Но прочесть tили jтам, где стоит fможно в одном-единственном случае — при наборе с рукописного текста. А это значит, что наборщик держал перед глазами авторскую рукопись. И вот однажды ошибку допустил сам автор — подписывая статью, вместо латинской буквы Впоставил русскую Б,что наборщик и увековечил: Б-la-f.А у автора просто сработала привычка — обычная его подпись начиналась с буквы Б.

И последнее — B-la-fни разу не высказал своего мнения о сыгранных Беляевым ролях или каких-либо иных мероприятиях с его участием. Такой привилегией пользовались Карелин и Подвицкий…

Предвещает ли что-либо в рецензиях B-la-fа будущего писателя? Несомненно, и это общее мы будем отмечать каждый раз, анализируя фантастические произведения Беляева. А вот от подробного разбора самих рецензий и нахождения им места в российской театрально-музыкальной журналистике 1910-х годов мы воздержимся — это область интереса специалистов.

А пока Беляев с тем же пылом посещает собрания всех существующих и учреждаемых обществ и избирается, избирается, избирается…

Год 1910-й.

«На состоявшемся 9 мая общем собрании общества изучения Смоленской губернииприсутствовало всего… 10 человек. <…>

Обращает на себя внимание индифферентное отношение публики к изучению своей губернии. Даже те, которым по своей профессии приходится постоянно иметь дело с флорой и фауной, геологией, палеонтологией, историей губернии, как преподаватели учебных заведений губернии, на собрании (кроме одного) отсутствовали. <…>

В ревизионную комиссию избираются — О. К. Майер, А. Р. Беляеви Б. А. Герн» [115].

«5октября состоялось общее собрание членов смоленского общества любителей изящных искусствпод председательством А. Д. Грудзинского. <…>

В состав литературной комиссии вошли следующие лица: Б. Н. Цапенко, М. П. Якубович, В. А. Карелин, А. Д. Грудзинский, А. Р. Беляев.<…>

Избранными в режиссерскую комиссию оказались: Грудзинский, Свешников, Беляев А. Р.,Н. Б. Цапенко, Н. Малюжениц и Буш» [116].

Вдобавок к членству в комиссиях Общества любителей изящных искусств Беляев избран еще и товарищем (то есть заместителем) его председателя [117]. Поэтому слово его звучит весомо: