Александр Дюма Великий. Книга 2

Отъезд в начале октября. Отчет о путешествии «Из Парижа в Кадикс» представлен в форме сорока четырех писем, адресованных даме, имя которой не названо, однако, по некоторым признакам можно предположить, что речь идет о Дельфине де Жирарден, настолько восторженно отзывается Александр о ее очаровании, культуре, остроумии; и, кроме того, письма предназначены для напечатания в «la Presse». Не стоит даже и говорить, что с такой собеседницей Александр, как никогда, искрится весельем и остроумием. Путешествие по Франции на поезде, в дилижансе, на почтовых лошадях, переход через границу в Ируне. «Каково же было мое удивление, сударыня, когда, прочитавши имя мое, медными буквами выложенное на чемоданах и сундуках, начальник таможни приблизился ко мне, поздоровался на безупречном французском языке и по-испански, который показался мне не менее прекрасным, приказал своим служащим не касаться ни одной из моих вещей, вплоть до последнего спального мешка! Имя мое, как видно, производит эффект, обратный известному имени из «Тысячи и одной ночи», которое заставляло все двери открываться, мое же не дает открывать чемоданы. Решительно нам было хорошо в этой стране плаща и шпаги, породившей Лопе де Вега, Мигеля де Сервантеса и Веласкеса. Однако, если бы Веласкесу, Лопе де Вега или Мигелю Сервантесу вздумалось приехать во Францию, сколько бы они ни называли свои имена, их бы обыскали до костей, предупреждаю».

Эту свою популярность, которая будет сопровождать его в течение всего путешествия, по крайней мере, в больших городах, Александр приписывает тому факту, что «испанцы полагают найти во мне, и, когда я говорю во мне, это означает, как вы прекрасно понимаете, в моих произведениях, одного из кастильцев, что приятно щекочет им нервы». Однако это не мешает остаться ему без крова в Мадриде. Свадьба Монпансье, празднуемая одновременно со свадьбой королевы Изабеллы II, собрала в городе уйму людей, даже и меблированной комнаты ни одной свободной не оказалось. К счастью, здесь есть французская книжная лавка. Владелец ее ушам своим не поверил, когда Александр постучался к нему в дверь: «Как! Александр Дюма, наш? Наш Александр Дюма?» Да, собственной персоной плюс четыре спутника. Книготорговец почесал в затылке, у него уже живут двое французов, но чего не сделаешь, чтобы заполучить великого человека, он разобьет лагерь в собственной квартире. Двойная свадьба сыграна 10 октября, о церемонии, банкетах и прочих радостях ничего не известно: «Я бы рассказал вам, сударыня, обо всех этих празднествах, если бы некоторые из газет не объявили, будто бы я еду в качестве официального историографа Его Высочества. Глупость эта будет стоить вам роскошной программы». И дорогим читателям осталось бы только безутешно горевать, если бы, вместо роскошной программы, Александр не предложил им описания корриды[67], прекрасный образец литературы, посвященной бою быков.

Он был уже награжден орденом Изабеллы Католической, а теперь уезжал из Мадрида командором ордена Карла III. Кроме того, испанцы пожаловали ему звание Amo, что означает «хозяин, директор, землевладелец», а Полю — звание «кормильца». Караван направляется к Югу, усиленный двумя французами, которых Александр решил взять с собою в Алжир, — художником и карикатуристом Жиро и Дебаролем, необычайно талантливым непоседой. Распределение ролей в этом сугубо мужском обществе связано с личными способностями каждого. К своим функциям Amo Александр прибавляет обязанности шеф-повара. Маке — эконом, Жиро — кассир, Дебароль — переводчик, Буланже — художник, «малыш Дюма», как ласково называет его Жиро, как обычно, не делает ничего. Что касается Поля, то пока что он потерял лишь сундук с припасами.