Читаем Александр Флеминг полностью

Он вылетел в Индию в начале 1953 года с группой медиков, среди них был француз – профессор Жорж Портман из Бордо, с которым Флеминг подружился. Попутчики сразу полюбили Флеминга. Им нравилась его простота, его шотландские шутки, его манера острить с невозмутимым лицом. Их поражала моложавость Флеминга. Все называли его просто Флем. Его спутников и в первую очередь его самого удивило преклонение, с которым встречали его толпы индийцев в Бомбее, а потом в Мадрасе. Когда выступал Флеминг, зал всегда бывал переполнен. Его встречали бурными аплодисментами. Он говорил, что ему кажется, будто он голливудская звезда, «но по его интонации чувствовалось, что он не прочь и в самом деле стать звездой».

Он упрямо принимал участие во всех утомительных поездках и был очень недоволен, когда четверо носильщиков подняли его, чтобы доставить к одному из храмов, куда вела очень высокая лестница. Он всегда старался доказать, что он еще крепкий мужчина. В своих докладах о преподавании медицины он советовал индийцам остерегаться в лекциях «flim flamming» (его любимое выражение, означавшее «переливание из пустого в порожнее»). Он рекомендовал занятия небольшими группами и индивидуальную научную работу. В общем бывшее Бактериологическое отделение оставалось его идеалом. Вечерами в гостинице он приглашал своих друзей на frig, как он называл виски, потому что оно у него всегда стояло в холодильнике.

Эньюрин Бивен, английский депутат-лейборист, хороший оратор, приехавший в то время в Индию на другой конгресс, произнес несколько прекрасных речей о социальной медицине в Англии. Он очень удивился, когда увидел в первом ряду Флеминга, так как знал, что тот противник всякого вмешательства государства в эти дела. Выступая, Флеминг сказал, что он не сразу решился взять слово, после того как уже выслушали одного англичанина, да еще имеющего перед ним преимущество хорошего оратора. «Кроме того, я вам говорю только правду. Бивен же пользуется своим воображением, что опять-таки дает ему большие преимущества передо мной». Потом Флеминг рассказал историю пенициллина и поделился своими мыслями о принципах исследовательской работы. Он уже столько раз говорил на эту тему, что его выступление было почти что красноречивым. После его речи студенты устроили ему овацию, окружили его с просьбой дать автографы.

Он все с тем же интересом ко всему новому и красивому, все с тем же неувядающим удовольствием осматривал храмы и гроты, присутствовал на торжествах, любовался танцами. Он сделал тысячи снимков. Ему хотелось все увидеть, все понять и, как всегда, самому во всем убедиться.

В течение всей поездки сэр Александр покупал сари, шали и разные женские украшения. Он выбирал их с таким старанием и любовью, что его спросили, для кого он покупает. «Сестре», – ответил он. Ему не поверили, но больше ничего от него не удалось добиться. Личные чувства ему казались слишком священными, чтобы о них можно было говорить. Но все же, несмотря на его умение владеть собой, нельзя было не заметить волнения, с каким он покупал эти вещи.

Он принял участие в охоте на леопарда и в состязании по ходьбе. Обо всем этом он подробно писал своей будущей жене.

Насколько я понимаю, вот уже полчаса, как я пишу вам письмо. Я превысил вашу норму. Я вас балую. Сейчас половина седьмого, только начинает светать, и за моим окном, сидя на ветках деревьев, болтают тысячи воробьев.

С тех пор как он уехал из Греции, он писал ей ежедневно, а иногда и два раза в день.

Во время поездки его спутники привязались к нему. Они считали, что Флеминг «со своими сдержанными, невозмутимыми спокойными манерами проявил наилучшие человеческие качества». Американский доктор Лео Риглер (из Дьюарта, Калифорния), который путешествовал вместе с ним, пишет: «Таким он мне навсегда запомнился: неизменная сигарета, приклеившаяся к губе, и этот скромный и естественный вид, с которым он принимал выражение всеобщего преклонения».

В Лондон Флеминг прилетел 31 марта. Было условлено, что Амалия приедет в Лондон сразу же, как только он вернется. Они поженятся и вместе поедут на Кубу и в Соединенные Штаты. По сравнению с первоначальным планом ей удалось выиграть три месяца.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии