Александр I

4 марта отъезд в Грузино, 5 возвращение из Грузина в 12 ч. ночи, 26 июня отъезд в Грузино в 10 ч. 55 м. утра, 29 возвращение из Грузина в 4 ч. 30 м. дня, 8 июля отъезд в 5 ч. 30 м. утра в следующие города:

1) местечко «Зализы» —10 июля,

2) гор. Осташков — 11 и 12 июля,

3) гор. Тверь — 13–15 июля,

4) гор. Москва — 17–18 июля,

5) гор. Рязань — 19 июля,

6) гор. Козлов — 20–22 июля, обед,

7) гор. Липецк — 22 июля,

8) гор. Воронеж — 23–25 июля, обед,

9) гор. Нижнедевицк — 25 июля,

10) гор. Короча — 26–28 июля, обед,

11) гор. Обоянь — 28 июля,

12) гор. Чугуев — 29–31 июля, обед,

13) гор. Харьков — 31 июля,

14) гор. Полтава — 1 и 2 августа,

15) гор. Кременчуг — 3 августа,

16) гор. Новомиргород — 4 августа,

17) гор. Вознесенск — 5–8 августа, обед,

18) гор. Ошманка — 9 августа,

19) гор. Умань — 10 августа,

20) гор. Литин — 11 августа,

21) гор. Острог — 12 августа,

22) гор. Владимир — 13 августа,

23) гор. Пулава — 14 августа,

24) гор. Варшава — 15 августа.

Примечание. «Никто более его не придерживается слов Байрона: „Но только не к брегам печальным I Туманной родины моей“. Рад всякими делами заниматься, только не своими».

(Петр Вяземский — А. И. Тургеневу, 31 декабря 1820 года, из Варшавы.)

1821

24 мая возвращение из Лайбаха в 11 ч. 15 м. дня, 17 июня отъезд в Грузино, 27 июня возвращение из Грузина, 12 сентября отъезд в Витебск в 7 ч. 30 м. утра, 25 сентября возвращение из Витебска в 9 ч. 30 м. утра.

1822

15 мая отъезд в Вильну в 6 ч. 30 м. утра, через Гатчину, Лугу, Псков, Динабург, Белосток, 31 мая возвращение из Вильны в 4 ч. 45 м. дня, 14 июня отъезд в Грузино 20 июня возвращение из Грузина, 4 августа отъезд в Варшаву в 6 ч. 15 м. утра.

1823

20 января возвращение из Варшавы в 6 ч. 25 м. вечера, 15 марта отъезд в Грузино в 1 ч. 25 м. дня, 17 марта возвращение из Грузина в 6 ч. вечера, 3 июня отъезд в Грузино в 1 ч. 25 м. дня, причем проехал по Новгородской губ. и посетил город Старую Руссу, 11 июня возвращение из Грузина, 16 августа отъезд в «вояж по России» (на 2 1/2 месяца) в 5 ч. 30 м. утра.

1824

24 июня отъезд в Грузино в 1 ч. 50 м. дня, 2 июля возвращение из Грузина, причем обед был на станции «Долговка», 16 августа отъезд из Царского Села в «вояж по России» в 7 ч. утра, на Торопец — Боровск, Рязань — Тамбов, Пензу — Симбирск, Оренбург — Екатеринбург и обратно на Вятку — Пермь, Вологду — Тихвин в Царское Село, 23 октября возвращение из «вояжа по России» в 7 ч. 30 м. вечера.

1825

4 апреля отъезд в Варшаву в 7 ч. 55 м. утра, 13 июня возвращение из Варшавы в 7 ч. вечера, 26 июня отъезд в Грузино в 8 час. утра, 6 июля возвращение из Грузина, с обедом на станции «Спасская Полисть», 1 сентября отъезд в Грузино в 6 ч. утра.

Источник: Николай Михайлович, великий князь. Император Александр 1. Опыт исторического исследования. 2-е изд. СПб., 1914. С. 736–737.

ГУРЬЕВСКАЯ КАША

Пока Голицын услаждал государя духоподъемными собеседниками, опытный артиллерист Аракчеев укреплял тылы, производил рекогносцировку и обеспечивал фортификации. На протяжении 1823 года ближайшие сотрудники царя сменялись один за другим — и все не без его участия. Первым ушел в отставку военный министр, поскольку всесильный граф доказал государю возможность сокращения военных расходов на несколько миллионов рублей против 800 тысяч, изысканных министром.

Затем генерал-адъютант Дибич — до поры до времени умеренно-аракчеевский человек — стал исполнять обязанности начальника Главного штаба его императорского величества. Наконец, графа Гурьева, вошедшего в русскую историю благодаря своим изысканным кулинарным рецептам, прежде всего каше с изюмом, сменил на посту министра финансов Егор Францевич Канкрин. (Ему место в истории обеспечил Пушкин, обронив ехидный афоризм: «Деньги вещь важная, спроси о том Булгарина и Канкрина»…)

Огневые точки противника были нанесены на карту военных действий; пушечные жерла прочищены; оставалось дождаться урочного часа и скомандовать «пли!». Очевидно, поняв это и не желая участвовать в предстоящей битве, архиепископ Московский Филарет на переломе от весны к лету 23-го года подал на высочайшее имя прошение уволить его из столицы в родную епархию на два года; проще говоря — удалить в тихую заводь.

Во-первых, не было в назревающем сражении стороны, на которую можно было бы встать без зазрения христианской совести. Беседа с отцом Феодосием показала: выбирать между ним и отцом Фотием невозможно, оба хуже; балтскии отец протоиерей — точно такая же жертва мистического одиночества, как и новгородский отец архимандрит. (Левицкий вспоминал об этом разговоре: «…рассуждение его (владыки Филарета. —А. А.) наипаче состояло в том: как я самозван на великое дело Христово решился…»)