Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»

Не все так просто. Во-первых, Лигачев тоже был не против реформ. И в ЦК его брали именно под перемены.

— Под перестройку партийного аппарата, но никак не системы.

— А перестройка партаппарата тоже была необходима. Лигачев был человеком в высшей степени порядочным, хотя в каких-то вещах очень упертым, в чем-то ограниченным.

Так вот, зачем генеральный секретарь поставил на идеологию двух руководителей? Еще со времен Ленина в КПСС существовал незыблемый принцип, согласно которому в партии недопустимы фракции, иначе говоря, серьезные дискуссии, споры. Но как вы можете что-то менять, если нет фракций, нет оппонентов? Партия потому и стала той мертвой конструкцией, которую получил Горбачев в 1985 году. Учитывая все партийные догмы, кондовое партийное воспитание, скажите мне, можно ли было открыто выйти перед коммунистами с программой коренных преобразований? Конечно, нет.

Пойдем далее. Ответьте мне на вопрос: как вы управляете яхтой, если ей надо двигаться против ветра? Верно — галсами, зигзагами. Назначение на пропаганду и идеологию двух членов Политбюро — это и есть такой «галс». Совершенно осознанное решение Горбачева. Лигачев, якобы консерватор, почти правый, возможно, даже сталинист. И Яковлев — левый радикал, демократ, западник.

Это вовсе неправда, что Горбачев был нерешительным человеком. Нет, он как раз был циничным и решительным. А шел к цели зигзагами, потому что иначе в той ситуации было невозможно.

— Интересно, а как сам Яковлев отнесся к такому решению генерального секретаря?

— У меня нет полной уверенности, но, возможно, Александр Николаевич сам и предложил Горбачеву такой вариант. Во всяком случае, я никогда не слышал от шефа никаких жалоб или ворчания по этому поводу.

Вообще, Яковлев не испытывал к Лигачеву неприязни, у него не было антилигачевской позиции. А вот у Егора Кузьмича по отношению к Яковлеву такая позиция была. Хотя она появилась, видимо, позже, может быть, после истории с публикацией Нины Андреевой.

В партаппарате разные люди умели ладить друг с другом, даже несмотря на то, что их взгляды по серьезным вопросам носили прямо диаметральный характер.

Лигачев вначале принял решение генсека за чистую монету, а вот потом, когда стал подозревать что-то, тогда его отношения с Яковлевым пошли под откос. Вначале, как говорится, его использовали втемную.

И у меня, и у Валерия Кузнецова сложились вполне дружеские отношения с помощниками Егора Кузьмича, ими были Валерий Легостаев и Роман Романов. Мы вместе ходили обедать, сообща что-то обсуждали, о чем-то спорили. Никогда мы не сливали им какую-то нашу конфиденциальную информацию, и они не делали того же. Однако, когда Лигачеву стало известно об этих контактах, он уволил Легостаева, заподозрив его в нелояльности. Яковлев тоже знал о наших контактах, но относился к этому вполне терпимо[209].