Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»

Сначала, в январе 1932 года, в составе Отдела культуры и пропаганды ЦК ВКП(б) был создан сектор народного образования и просвещения. Затем, спустя три года, появился самостоятельный отдел, впрочем весьма малочисленный. Его заведующий в годы войны Н. Н. Яковлев жаловался секретарю ЦК Г. М. Маленкову: «В аппарате Отдела школ ЦК ВКП(б) в настоящее время работает всего 6 человек. Не утверждена структура Отдела. До войны считалось пять секторов, но они не были утверждены…»[12]

Накануне нового 1951 года Политбюро в очередной раз преобразовало Отдел школ, выделив его из состава Отдел агитации и пропаганды. Теперь в структуре отдела было четыре сектора — школ РСФСР, школ союзных республик, педагогических учебных заведений и научных учреждений, сектор учета. Казалось бы, структура утверждена, причем она соответствовала тогдашним понятиям территориально-ведомственной стратегии «партийного руководства». Но не прошло и двух лет, как грянуло новое преобразование.

31 декабря 1952 года (обратите внимание на дату! — работали и в самый канун Нового года, и сразу после него) Секретариат ЦК утверждает другую структуру, теперь вместо секторов вводятся подотделы: инструкторский, учебной литературы, педагогических учебных заведений и научных учреждений, секретариат.

Именно в инструкторский подотдел и пришел работать вчерашний провинциал Яковлев. Ему поручили курировать десять областей центральной части России, Академию педагогических наук, а также преподавание истории и иностранных языков.

Вначале старожилы отдела приняли его настороженно. В их глазах невольно читался вопрос: это что за выскочка такой? Или лапу мохнатую имеет, или из органов? Александру не было еще и тридцати лет — в таком возрасте попасть в число «номенклатуры» редко кому удавалось. Какое-то время он даже считался самым молодым инструктором в аппарате ЦК. Но постепенно отношение к новичку менялось. Спокойный, рассудительный человек. Перед начальством шею не гнет. Черновой работы не боится. Бумаги составляет грамотно и быстро. И с чувством юмора у него все хорошо.

«Достаточно быстро установились добрые отношения со всеми работниками отдела, — вспоминал впоследствии Александр Николаевич. — Честные, порядочные люди, не очень-то вовлеченные в политику. Она как бы проходила мимо, только иногда тихонько стучала в окошко. Разного рода совещания больше походили на педагогические семинары, чем на собрания людей, контролирующих сферу просвещения»[13].

Он часто бывает в командировках во вверенных ему областях. В мае, едва освоившись, едет в Башкирию с целью проверки качества преподавания русского и родного языков. Посещает другие регионы — ему интересно, он с головой влезает в проблемы, связанные с постановкой школьного образования, подготовкой новых учебников, работой педагогических вузов.

В апреле того же 1953 года отдел подвергается очередной реконструкции, его структура опять возвращается, если так можно выразиться, к «территориально-отраслевому» принципу, вновь восстанавливаются сектора: школ РСФСР, школ союзных республик, педагогических учебных заведений и научных учреждений, учебной литературы.

Об отношении руководства ЦК к этому партийному подразделению свидетельствует такой факт: «школьники» сидели в самых неприспособленных помещениях, по 3–4 человека в тесных, плохо освещаемых комнатках. На все жалобы Управление делами ЦК отвечало одинаково: свободных площадей нет, выкручивайтесь как хотите.

2 января 1954 года зам. зав. Отделом школ И. К. Страхов обращается по этому поводу ко вновь избранному секретарю ЦК Н. Н. Шаталину, пишет ему о тех скверных условиях, в которых приходится работать сотрудникам отдела, перечисляет конкретные проблемы: теснота, в комнатах темно зимой и летом, поэтому постоянно приходится прибегать к искусственному освещению, люди часто болеют, жалуются[14].

Неизвестно, какая реакция последовала в ответ на эту записку, но спустя два года Отдел школ был подвергнут новой реорганизации — на сей раз с летальным исходом: его попросту упразднили, а оставшихся после сокращения сотрудников перевели в сектор укрупненного Отдела науки, высших учебных заведений и школ.

Но это будет в феврале 56-го, а пока молодой партийный работник Яковлев продолжал осваивать науку партийного руководства народным просвещением.

Вместе со смертью Сталина сдулось, превратилось в прах «дело врачей». Антисемитская кампания быстро сошла на нет. Зато появились новые враги, партия опять обнажила свой карающий меч. Сначала под него попал Лаврентий Берия. Июльский пленум исключил его из руководства, последовали арест, суд, расстрел. Берия был объявлен шпионом многих иностранных разведок, злодеем, каких свет не видывал. Согласно принятым тогда «правилам игры» эту дикую версию следовало безоговорочно принять на веру, большинство так и сделало. И только некоторые, самые искушенные, понимали, что в верхах идет жесточайшая схватка за обладание властью.