Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»

^{Выписка из зачетной ведомости А. Н. Яковлева. 18 апреля 1947. [ГА РФ]}

Партчиновники выступление молодого инструктора осудили, а вот редактор «Северного рабочего», напротив, отнесся к нему как здравый и честный человек. Он попросил Яковлева написать о липовом соревновании статью в газету, а после ее опубликования пригласил автора в штат редакции. Так Александр на следующие два года стал журналистом — заведующим Отделом пропаганды марксизма-ленинизма.

По тем временам такой отдел в партийной газете, конечно, был одним из самых главных, а его руководитель автоматически становился редакционным начальником «первого ряда», замыкавшимся на аналогичный отдел или сектор обкома КПСС.

Александр Николаевич, вспоминая то время, пишет, что это были полезные годы, насыщенные поездками по районам, знакомствами с разными людьми, их проблемами… Пишет, что публиковал в газете свои очерки, рецензии на кинофильмы, передовицы… Пишет, что частенько выпивали — то зарплата, то гонорар…

По поводу выпивки — это чистая правда, в редакционных коллективах тех лет — хоть провинциальных, хоть столичных — редкий день обходился без коллективных застолий. И не только потому, что «зарплата и гонорар». Выпивали словно бы по сложившейся издавна привычке, потому что так заведено, потому что «мы, журналисты, — люди свободные, творческие и никто нам не указ». Но ведь и в других коллективах тоже пили. Выпивали рабочие после заводской смены. Выпивали врачи — даром, что ли, спирт всегда под рукой и бесплатно. Выпивали конструкторы и инженеры в секретных «почтовых ящиках» (так тогда именовали в народе закрытые предприятия ВПК). В армии крепко дружили с алкоголем. Там, в наших славных вооруженных силах, смертность среди солдатиков была запредельно высокой, а все потому, что они употребляли спиртосодержащие жидкости типа тосола, фактически добровольно глотали яд.

Можно сказать: выпивка на рабочем месте была частью советского образа жизни.

Вышестоящие партийные комитеты, конечно, знали, что в газетах пьют, но смотрели на это сквозь пальцы, а те, кому следовало, копили на особо пьющих компромат — небось когда-нибудь пригодится.

^{Диплом А. Н. Яковлева об окончании Ярославского государственного педагогического института им. К. Д. Ушинского. 18 апреля 1947. [ГА РФ]}

Архивы не сохранили «очерков и рецензий» за подписью Яковлева, зато сохранили написанные им передовицы и отчеты с разного рода партийных сборищ. Судя по их заголовкам, это были на редкость скучные, банальные тексты, абсолютно выхолощенные, лишенные жизни.

Вот эти заголовки:

«Под знаменем Ленина, под водительством Сталина», «Организованно закончить учебный год в сети политпросвещения», «Политическая учеба коммунистов», «Гениальное сталинское произведение», «Командирам производства — экономические знания», «Партийный кабинет», «Выше качество лекционной пропаганды», «Выше уровень партийной учебы». И так далее, и тому подобное…

«Статьи своего времени, ничего не скажешь, — вздыхает Яковлев, вспоминая это „творчество“. — Серые, как солдатское сукно, они не выходили за рамки официальных норм, были просто „правильными“, а часто — халтурными»[1].

^{Справка о работе А. Н. Яковлева старшим преподавателем в Ярославском государственном педагогическом институте. 14 ноября 1947. [Из личного архива А. Н. Яковлева]}

Из таких вот «халтурных» статей и состояли на восемьдесят процентов полосы тогдашних газет.

Но и школу хорошую он прошел в редакции «Северного рабочего». Хорошую — для дальнейшей карьеры в разных партийных инстанциях, где требовалось быстро соображать, уметь грамотно излагать мысли (иногда свои, но чаще — начальственные), быть в меру циничным и исполнительным. Про цинизм он так написал: «Все это чувствовали, но никто не знал, как можно сделать по-другому. Да и не думали об этом»[2].

^{Статьи молодого журналиста Александра Яковлева в областной газете «Северный рабочий» (Ярославль). [ГА РФ]}

Отдушиной для Александра были попытки сочинять короткие рассказы или этюды — как правило, их сюжеты подсказывала сама жизнь: сделанные во время командировок наблюдения, записанные разговоры с людьми.

Вот один из таких этюдов, при всем своем художественном несовершенстве, он как раз показывает, что душа автора не зачерствела от бесконечного изготовления партийных агиток, употребления пустых и банальных слов.