Александр II и его время: Кн. 2

Новый курс в политике потребовал обновления состава дипломатического представительства России за границей. Послом в Париж определили графа П. Д. Киселева, в Лондон — графа М. И. Хрептовича¹¹, предшественник которого на этом посту, искусный царедворец барон Ф. И. Бруннов был переведен в Берлин. Посланником в Вену Горчаков назначил своего сотрудника по венским совещаниям 1855 г. советника посольства В. П. Балабина¹². Послом в Константинополе стал А. П. Бутенев¹³, занимавший ранее эту должность в начале сороковых годов. Товарищем министра иностранных дел был поставлен личный друг царя И. М. Толстой¹⁴, который в течение семнадцати лет находился при Александре Николаевиче шталмейстером, непременным спутником его поездок на охоту и т. д. Директором азиатского департамента послали известного путешественника по Китаю и славянским землям Е. П. Ковалевского.

В целом наиболее видное положение Горчаков занимал в первые годы царствования Александра II, до 1863 г. В то время он оказывал большое влияние и на дела внутренней политики, причем был ревностным поборником великих реформ.

Следует подчеркнуть, что А. М. Горчаков был не единственным вершителем внешней политики. Серьезное влияние оказывали на нее военный министр Д. А. Милютин и Министерство финансов. Кардинальные внешнеполитические решения представлялись на утверждение императора после предварительного рассмотрения их на тайных совещаниях правящей элиты.

Итак, внешняя политика правительства Александра II была направлена прежде всего на урегулирование отношений с европейскими державами, с Турцией, а также на защиту интересов России на Кавказе, в Средней Азии и на Дальнем Востоке.

Расширялись дружественные взаимоотношения с США и странами Латинской Америки. Внешнеполитическое ведомство, возглавляемое Горчаковым, стремилось разрешать острые международные конфликты дипломатическими средствами.

Главной целью своей внешней политики после Крымской войны Русский кабинет ставил пересмотр Парижского договора 1856 г. Отмена нейтрализации Черного моря¹⁵, восстановление права России иметь там военный флот и возвращение Южной Бессарабии провозглашались важнейшими задачами. Режим Черного моря был составной частью так называемого Восточного вопроса. Проблему нейтрализации Черного моря Петербург рассматривал в тесной взаимосвязи с общим положением на Балканах.

Немаловажное значение имели черноморские вопросы и для экономических связей России с другими странами. Известно, что в 1856—1860 гг. через Азовское и Черное моря шло 77,1% всего русского экспорта пшеницы, в среднем по 29,4 млн. пудов в год. Позже, в 1860—1865 гг. через южные проливы прошло 80,4%, или 40,3 млн. пудов в год; в 1866—1870 гг. тем же путем было вывезено в среднем по 65,5 млн. пудов, или 85% всего экспорта пшеницы¹⁶.

Объем торговли постоянно возрастал, однако безопасность ее и самих южнороссийских портов не была обеспечена из-за отсутствия военного флота. Кроме того, Петербург стремился завершить утверждение своей власти на Северном Кавказе и в Средней Азии. Нейтрализация Черного моря, отсутствие военных сил на нем могли осложнить проведение этой политики¹⁷.

Сближение с Францией

Петербургский двор не мог надеяться на пересмотр Парижского трактата без поддержки надежных союзников. Лондон и Вена откровенно противились этим усилиям России.

Рост ее влияния на Ближнем Востоке мешал реализации планов британского льва по экономическому и политическому закабалению Порты, создавая угрозу владениям Австрии на Балканах. Оставались Пруссия и Франция.

Сразу же по заключении Парижского мира, еще до совершения обряда коронования, Александр II в сопровождении князя Горчакова направился в Берлин для свидания с прусским королем (17—21 мая 1856 г.). Издавна утвердившиеся связи между Россией и Пруссией были подкреплены тремя встречами Александра II с королем Фридрихом-Вильгельмом IV в 1857 г. в Берлине, Потсдаме и свиданиями его с принцем Вильгельмом прусским¹⁸ в Варшаве в сентябре 1858 г. и в Бреславле в октябре 1859 г.

Эти встречи убедили царя в том, что Берлин не проявлял большой заинтересованности в делах Востока¹⁹. Словесно он обещал поддерживать Россию, рассчитывая на ее помощь в борьбе с Австрией за воссоединение Германии.

Наиболее реальным союзником становилась Франция. Париж, соперничавший с Лондоном в Средиземноморском бассейне, сам искал сближения с Россией. Учитывая австро-русское соперничество на Востоке, Наполеон III рассчитывал на поддержку России в австро-французском конфликте из-за земель в Северной Италии. Зимний дворец в свою очередь стремился за это получить помощь Парижа в решении восточного вопроса. «В восточном вопросе мы сближаемся с Францией, рассматривая ее как противовес нашим противникам»²⁰, — отмечал Горчаков в 1856 г.

Первым шагом в этом направлении был торжественный прием 26 июля 1856 г. в Петергофе чрезвычайного французского посла, побочного брата, близкого друга и довереннейшего советника Наполеона III, графа Морни²¹.