Александр II. Весна России

Отношения с Китаем, определявшиеся экспансионистским настроением русских военных, были совершенно иными. Достаточно могущественный в XVII в., чтобы навязать свои взгляды, Китай должен был в 1860 г. уступить амбициям России. Тогда страна была предметом вожделений Англии и Франции. Торговля опиумом, которой занимались прежде всего англичане, спровоцировала ответную реакцию Китая и вызвала две «опиумные» войны 1841–1842 и 1856–1860 гг. Русскому правительству эти конфликты, в которых участвовали Англия и Франция, и угроза, которую они представляли для безопасности ее границ, внушали беспокойство. Едва взойдя на престол, Александр II поручил Муравьеву провести с Китаем переговоры, что он и сделал, одновременно развернув войска на левом берегу Амура, к неудовольствию китайских властей. Пользуясь трудностями Китая, занятого войной с Англией и Францией, Россия могла позиционировать себя как великая держава особого типа: как держава, имевшая прямое отношение к данному региону в отличие от двух других, не участвующая в войне, способная тем самым выступить в роли посредника между всеми сторонами и защищать интересы Китая. Это объясняет, почему участники переговоров со стороны России Муравьев, Игнатьев и Путятин смогли вырвать у Китая, сопротивлявшегося, но находившегося в сложной ситуации, значительные территориальные уступки.

16 мая 1858 г. Муравьев подписал Айгуньский договор, провозглашавший левобережье Амура — к тому же уже занятое войсками России — ее владением, в то время как правый берег реки оставался за Китаем. Договор предусматривал, — а эта статья имела огромное значение для интересов России, — что только китайские и русские суда могут плавать по рекам Амур, Уссури и Сунгари. Наконец, земли к востоку от Уссури оставались в общем владении обоих государств впредь до определения границ.

4 октября 1860 г. наступила очередь совсем еще молодого генерал-майора Игнатьева[108] подписывать в Пекине договор, дополнявший Айгуньский[109]. Он касался прежде всего территорий, остававшихся в общем владении с 1858 г.: правый берег Уссури признавался принадлежащим России, а левый — Китаю. Появился Уссурийский край, граничащий с Кореей, будущей сферой интересов России. Но уже в 1860 г., присоединив Приамурье и Уссурийский край, Россия усилила свои позиции на Тихоокеанском побережье и могла начать их заселять. Этим в основном занимались казаки. Около ста станиц с населением 10 тыс. человек появилось на берегах Амура, а основанный тогда же город Благовещенск стал центром этой колонизации.

* * *

Чем же определяются некоторые противоречия в решениях Александра II по международным вопросам? В первые годы его правления для того, чтобы восстановить могущество, утраченное Россией в 1856 г., все средства были хороши. Он поддерживал предложения Горчакова и разыгрывал французскую карту, чтобы вернуться на европейскую арену, отказавшись от традиционных альянсов. Победы Наполеона III в Крыму, его внезапное появление в роли дирижера европейского концерта и относительно примирительная позиция Валевского на Парижском конгрессе способствовали этому временному повороту. Сближение с Парижем позже было отвергнуто не в результате непоследовательности политики, а потому что с французской стороны возникли два препятствия: проволочки Наполеона III, для которого это сближение было лишь средством нейтрализовать Россию в пользу собственных экспансионистских планов, а уж никак не целью; традиционно теплое отношение Франции к Польше, проявившееся во время восстания 1863 г. Эти два фактора объясняют, почему после «французского момента» внешней политики Александра II русский монарх обратился к давним друзьям, которым всегда отдавалось предпочтение Паниным, а затем Нессельроде.

В европейской политике Александр II, таким образом, не принимал противоречивых решений, а был образцом постоянства, всегда пытаясь создать оптимальную внешнюю среду для проведения своих реформ. Годы пересмотра европейской политики были для России особенно сложными, поскольку мир, заключенный по итогам Крымской войны, не привел к завершению конфликтов, в которых участвовала Россия. Так, Кавказская война продолжалась почти до конца 50-х годов XIX в., а капитуляции Шамиля, как бы важна она ни была, было недостаточно, чтобы усмирить беспокойный регион.

Наиболее успешно внешняя политика нового монарха складывалась в Средней Азии. В начале продвижения по этому региону Александру II пришлось сделать сложный выбор. Он был занят осторожным поиском новых союзов в Европе, необходимых для возрождения страны. Благоразумие, желание превратить Россию в мирную и стабильную страну, стереть постыдные воспоминания о «жандарме Европы» и обеспечить утверждение доктрины Горчакова, знаменитого «сосредоточения», ни в коей мере не сочетались с политикой экспансии, пусть даже в регионах, удаленных от Европы. Александр II выжидал, предоставив армию, которая на границах степи обеспечивала безопасность самой себе, и дал зеленый свет завоеванию, только убедившись в тщетности своих попыток обольстить Европу.