Александр III и двенадцатый век

Во-первых, не представлялось более возможным рассматривать Империю действительно как представителя всего мира. Столкновение духовной организации с зародышем национальных государств и быстро усиливающимся процессом урбанизации поставило на повестку дня множество новых практических проблем. Во-вторых, в решении отдельных эмпирических проблем наиболее важный вклад внесла новая группа мыслителей, называемых канониками. Какую бы сторону в споре юрист-каноник ни принял, его подход к решению спора отличался от того, который демонстрировал публицист. Каноник мог разрабатывать общие теории, но его обычным полем деятельности была работа с отдельными делами. Он, по всей вероятности, также изучал римское право и поэтому сознавал юридический статус светской власти. Это не означает, что каноники XII века, Грациан и Роландо, имели какие-то сомнения в общем религиозном призвании общества. Скорее каноники изменили основания для дебатов. Если они и не создали обширных концепций, они все-таки внесли важный вклад в определение сферы применения обычной церковной юрисдикции по особым делам. Это достижение, являющееся менее ярким, но не менее важным, чем борьба глобальных теорий, разработанных публицистами, требовало продолжительной, кропотливой работы и внимания к деталям. Более того, оно требовало корректировки с учетом новых и необычных социальных и политических условий. Как каноник Александр III участвовал в этих обсуждениях, а как Папе ему предстояло внести большой вклад в это дело.

Глава II

Кардинал и канцлер

Роландо быстро поднялся по служебной лестнице в течение десятилетней работы в Курии. Папа Евгений III остался доволен его службой и пожаловал ему сначала должность кардинала-диакона в 1150 году, позднее, в 1151 году, кардинала-священника при церкви св. Марка, а 16 мая 1153 года – должность папского канцлера. Эти годы стали решающими не только для папства, они оказались весьма важными для всех государств Средиземноморья. Данный период стал временем принятия важных решений, забвения устоявшихся политических традиций и поиска новых, которые были необходимы, чтобы поспевать за всеми изменениями в отношении светской и церковной власти. Папство оказалось в водовороте светской политики. Кроме того, Папскому Престолу пришлось провести болезненную реорганизацию Церкви, оказавшейся необходимой в условиях становления новых взаимоотношений между Империей, Византией и Сицилией. В Курии оформились две группы: одна благоволила идее сохранения традиционного согласия с Империей, другая настаивала на формировании крепких связей с противником Империи, Сицилией. На заднем плане стояла Византия, все еще стремившаяся играть определенную роль в делах Запада.

Однако уже в течение нескольких лет, а в особенности во время Второго крестового похода, германский император Конрад III постепенно сближался с Мануилом Комнином, императором Византии. Они разделяли общую озабоченность амбициями короля Рожера II Сицилийского, главная цель которого заключалась в расширении своего государства за счет Центральной Италии и переносе границ королевства через Адриатическое море вплоть до греческого побережья. Греки и германцы поспешили заключить нечто вроде оборонительного союза. Со своей стороны Папа Евгений III, по всей видимости, надеялся, что подобный союз может также способствовать восстановлению хороших отношений между латинской и византийской Церквями.

В то же время, он также был взволнован нескрываемыми амбициями самого Мануила Комнина, желавшего восстановить влияние Византии в Южной Италии. Более того, папство настораживало то, что Конрад III, возвратившись из Святой земли, где он потерпел поражение, все меньше желал играть традиционную для германских императоров роль покровителя римской Церкви. Поэтому, когда в апреле 1149 года Рожер Сицилийский предложил Папе в качестве поддержки свои войска, чтобы тот мог вновь вступить в Рим, Евгений III принял эту помощь. Однако восстановление отношений с норманнами явилось лишь кратковременным изменением в папской дипломатии. Отношения с Сицилией вскоре ухудшились, и Папский Престол вернулся к традиционному курсу, направленному на поиск поддержки в Империи. Тем не менее папство постепенно сменило политическую ориентацию, и с этого времени при содействии просицилийской группы, в которую входил Роландо Бандинелли, новый курс сохранялся в Курии наравне с традиционным дипломатическим направлением, поддерживаемым сторонниками Империи. Последние доминировали, однако первые приобрели вес, когда на престол взошел преемник Конрада III, его племянник Фридрих Барбаросса.