Александр III: Забытый император

Не терпел император и морганатические браки.

Николай Лейхтенбергский был женат на дочери почетного опекуна Акинфова, а Евгений – на Скобелевой, сестре знаменитого генерала и фантастической красавице. Но Николай хотя бы соблюдал порядочность по отношению к своей семье. Евгений же был крайне легкомыслен, да и жена его вела себя, мягко говоря, не очень достойно. До Александра Александровича доходили слухи, что его брат Алексей пользовался ее особенным расположением. Добро еще, император не знал подробностей, о которых шушукались в гостиных. Ревновавший жену принц Евгений заплатил актрисе Мокур семьдесят тысяч целковых. И за что? Только за то, что она помогла ему застукать любовников, так сказать, на месте преступления. Между герцогом и великим князем произошла не дуэль, но вполне пошлая драка. Однако потом они помирились, даже сделались друзьями, и жена Евгения, говорят, была между ними поделена.

Эта герцогиня Лейхтенбергская отличалась не только своими амурными похождениями. Камердинер императора за утренним туалетом поведал государю, что его навестил слуга принца Евгения и рассказал, как живет красавица герцогиня. Несмотря на то что она недавно перенесла в Париже вторую операцию рака, а может быть, как раз поэтому, но чудит она не переставая. Встает в одиннадцать вечера, до девяти утра не спит, а день дрыхнет, превратив его в ночь. У нее восемь собак. Ночью она приказывает из дюжины кур вынуть печенки, зажарить их в сливочном масле и подать собакам. Собаки за сутки истребляют три сотни бисквитов, жрут куриные котлеты и вообще имеют самое изысканное меню. А дети – сын и дочь – едят на третий день то, что собаки не съели!

Ничего не скажешь, хороша семейка!

Георгий Лейхтенбергский, взяв в супруги дочь черногорского князя Николая, продолжал жить со своей любовницей-француженкой.

Однажды, разговаривая с русским консулом во Франции, император спросил:

– А что, много ли в Биаррице русских?

Консул ответил:

– Да, ваше величество. Русских на курорте довольно много. И в том числе принц Георгий Лейхтенбергский.

Александр III, никогда не церемонившийся в выражениях, возмутился:

– Что же, принц моет свое поганое тело в волнах океана?

Консул растерялся и молча поклонился государю.

Когда Николай Лейхтенбергский, проживавший в Мариинском дворце, скончался, его братья Евгений и Георгий заявили претензию на наследство. Наследство из драгоценных камней, главным образом бриллиантов, досталось Николаю от его матери – великой княгини Марии Николаевны, сестры Александра II, и формально могло перейти к Георгию, женатому на черногорской княжне. Однако император выбрал наименьшее зло. Хотя Николай Лейхтенбергский и был женат на дочери чиновника, занимавшегося попечительством о вдовах и сиротах и призрением несчастнорожденных, он пользовался благосклонностью Александра III за безукоризненное поведение в семье.

Поэтому государь прежде всего уважил волю покойного, некогда испрашивавшего дать его детям титул высочества и признать их принцами Лейхтенбергскими, а затем предложил, чтобы наследство осталось потомкам принца Николая.

Можно сказать, что Александр III собственное отношение к семье, к жене и детям желал сделать нравственной нормой для остальных членов Дома Романовых. Среди братьев он выделял и любил Владимира, который в молодости был большой кутила и даже распутник, но с годами образумился, и из него выработался добрый и благородный человек. Хотя бурные кутежи и романы не прошли даром, расстроив здоровье великого князя. Но разве можно оправдать этим распутство его жены Марии Павловны, Михень?

В течение нескольких лет она сожительствовала с полковником кавалергардского полка Николаевым, который был не то сыном Николая Николаевича Старшего, не то сыном самого покойного государя. Потом она вцепилась, словно кошка, в Николая Николаевича Младшего, которому была противна. В обществе судачили, что-де великий князь Владимир уже не может быть мужем, а Мария Павловна очень страстная натура. Да только ли дело в Николаеве или Николае Николаевиче Младшем! Как сказал бы известный Лермонтов, «все побывали тут»! Минни, как и сам государь, не могла ее терпеть.

Императору передали рассказ полковника Каульбарса, начальника штаба 1-го гвардейского корпуса, которым командовал Владимир. Как-то полковник был приглашен в Царское Село на завтрак к великому князю. Входя в приемную залу, Каульбарс увидел Бобби Шувалова, которого великий князь очень дружески встретил, а затем увлек к жене. Завтрак запоздал на целых двадцать минут. Когда великий князь с женою и граф Шувалов с супругой – та находилась у Марии Павловны – вышли, все они, кроме Владимира Александровича, были страшно красны. Во время завтрака внимание хозяев сосредоточилось только на чете Шуваловых. Все это показалось Каульбарсу странным, и он не удержался от вопроса после завтрака:

– Monseigeneuf, mainteant je ne comprends riends.[162]

На это великий князь ответил:

– Il у beaucoup de choses, que vous ne pourrez comprends rien.[163]

Можно себе представить, чем они там занимались!