Александр Керенский. Демократ во главе России

В его личном архиве, хранящемся в библиотеке Гуверовского института, лежит весьма критическое письмо – крик души русской писательницы Павлы Тетюковой. История его появления там весьма любопытна. Письмо отправлено Керенскому в июле 1917 года. Получил ли он его тогда – неизвестно. К письму приложена объяснительная записка, под которой стоят инициалы «М. Б.» Возможно, ее автор – старый друг Керенского, бывший русский адвокат Василий (Базиль) Маклаков, очутившийся после Февральской революции во Франции. Возможно, кто-то другой. В любом случае – без согласия Александра Федоровича письмо не могло оказаться в его архиве. Вот эта записка, предваряющая письмо: «Занявшись разборкой архива русской писательницы Павлы Тетюковой, среди множества заметок, записей, статей я натолкнулся на конверт, пожелтевший от времени, с какими-то бумагами. Осторожно вынув несколько исписанных листов, тоже пожелтевших, я поразился, прочтя обращение на первой странице: „Министру Социалисту г. Керенскому“. История письма такова. Павла Тетюкова находилась в Петербурге, когда началась революция. Навидавшись всяких ужасов, она с трудом вырвалась из города на Сибирском экспрессе. Поезд повез ее по Восточно-Китайской железной дороге. Испытав ряд приключений (о них тоже есть записи), она добралась к себе на цементный завод на станции Заиграево, что между Иркутском и Читой. События угрожающе нарастали, и тогда Павла Тетюкова решила написать письмо Керенскому. Письмо ее было написано карандашом, и поэтому она обратилась с просьбой переписать его к служащему конторы завода, сыну одного из бывших ссыльных, Гришеньке Краевскому, обладавшему каллиграфическим почерком. (Гришенька, Петюшка… ласковое, нежное выражение имен в те времена, когда еще человек человеку не был объявлен другом, товарищем и братом. – В. С.) Ознакомившись с содержанием письма, он пришел в ужас: «Как, самому господину Керенскому? Нет, не могу. Если даже выгоните со службы, даже тогда не перепишу!» Его не выгнали. В городе Иркутске жил нотариус Александр Иванович Туманов, который вел дела завода и часто там бывал. Но и он категорически отказался помочь Тетюковой. Тогда она, не видя никакой другой возможности, хотя ее почерк был не всегда разборчив, старательно переписала письмо, от слова к слову пальчиком водя, и послала г. Керенскому. Теперь, значит, 52 года тому назад (в 1969 году – В. С.), я нахожу, что это письмо следовало бы придать гласности уже хотя бы потому, что, как я убежден, это ЕДИНСТВЕННАЯ РУССКАЯ ЖЕНЩИНА, решившая открыто и страстно стать в то смутное время на защиту своей родины. М. Б.».