Александр Лукашенко. Контуры белорусской модели

Надо сказать, что спустя некоторое время и несколько других «молодых волков» из первой команды А. Лукашенко вышли по тем или иным причинам из круга его сподвижников. Например, Л. Синицын, имея собственные амбиции, стал заниматься биз­несом, а потом, на следующих выборах, пытался вступить в борьбу за пост президента. А. Федута занялся публицистикой, главной темой которой стала деятельность белорусской власти и президента. Анатолий Лебедько, не получив после победы Лукашенко никакого «портфеля», перешел в оппозицию и через несколько лет стал одним из ее лидеров. Из руководителей изби­рательного штаба наиболее прочные позиции в структурах вла­сти занял Виктор Шейман. Он работал на разных постах в руко­водстве органов безопасности Беларуси, а в 2000 г. был назначен на пост генерального прокурора Республики.

Нельзя не сказать кратко и о судьбе главных конкурентов А. Лукашенко на первых президентских выборах. Вячеслав Кебич работал в Верховном Совете, а позже в Палате представителей Национального собрания страны. В 1994 г. он возглавил также Белорусский торгово-финансовый союз. Зенон Позняк продо­лжал быть главой радикально-националистической оппозиции. Однако в апреле 1996 г. эмигрировал в США и попросил там политического убежища. Позже перебрался с семьей в Польшу и жил в Варшаве. Станислав Шушкевич остался в Беларуси и воз­главил здесь одну из социал-демократических партий.

А. Лукашенко настойчиво и целеустремленно создавал рабо­тоспособную и прочную вертикаль власти, в которой главным принципом становились уже не выборы, а назначения. Команды Кебича и Шушкевича ушли, надо было заполнить вакансии. Шел интенсивный отбор людей. Власть президента крепла. Новых людей, которые заняли важные посты в правительстве, в судеб­ных и административных органах, в СМИ, в управлении главны­ми регионами Беларуси, во главе министерств, банков, крупных предприятий и т.д., было много.

Александр Лукашенко ясно понимал тогда свои приоритеты. Вспоминая много позднее первые недели своего президентства, он говорил: «Мне ведь и сорока лет не было... Главное, что при­шлось решать, - надо было отвести этот осколок Советского Союза, очень технологичный, развитый, с мощной экономикой, с монстрами финишного производства: МАЗом, БелАЗом, МТЗ, деревообработкой и так далее. Все было остановлено, пустые полки в магазинах, люди - на площадях. Их уже разогрели в то время наши националисты определенными лозунгами...

Помню, приехал на завод «Горизонт», люди смотрят на меня, молодого. Им и меня жаль: видят, что я не могу объять необъят­ное, и плачут, что семью прокормить нельзя. И просят меня: «Ну хотя бы 30 долларов, чтобы хоть как-то протянуть, хлеба купить». Жуткая была ситуация... У нас, я помню, за одни сутки в 18 раз подорожал хлеб. За сутки в 18 раз! Я просто благодарен людям, что они терпели»¹.Рынок - это в первую очередь стихия, и в 1993-1994 гг. он дей­ствовал и в России, и в Беларуси не на развитие производства и рост частной инициативы, а прежде всего на рост цен и передел собственности. Поэтому отдавать управление белорусской эконо­микой «невидимой руке рынка» А. Лукашенко считал полной авантюрой. Однако для сохранения централизованного управле­ния экономикой нужны были соответствующая законодательная база и государственные институты (суд, административные органы и т.д.). А между тем важные решения следовало принимать по накопившимся проблемам быстро. Например, большой газопро­вод' «Ямал - Европа» строился уже несколько лет и остановился как раз у границ новой и независимой Беларуси. Ни С. Шушкевич, ни В. Кебич просто не знали, как дальше вести через территорию их страны это строительство. Тогдашний председатель «Газпрома» Рэм Вяхирев тоже не знал, что дальше делать. Вскоре после избра­ния А. Лукашенко президентом Беларуси Вяхирев приехал к нему.