Александр Лукашенко. Контуры белорусской модели.

В одной из бесед с российскими журналистами А. Лукашенко вспоминал: «Когда Рэм Вяхирев приехал ко мне, а меня только избрали, это был, кажется, 1995 г., он мне говорит: «Александр Григорьевич, вот мы проект давно сделали Ямал - Европа, но не можем работать. Шушкевич заблокировал строительство, да и Кебич против». Я посмотрел бумаги и сказал: «Начинайте завтра строить. Я вам все документы подготовлю, и они будут подписа­ны. Земля будет ваша под этими трубами». Он поднялся, на меня так посмотрел, думает: ну, наверное, он молодой и еше не пони­мает, что говорит; это ведь серьезный проект и, не решив какие- то детали, как можно начинать миллиардный проект? Я ему ска­зал: «Или вы завтра начинаете строить, или больше ко мне не приходите». Он вынужден был начать. И мы через полгода только закончили процедуру отвода земель, когда трубы были уже поло­жены. И когда сдали через два года этот газопровод, Вяхирев прие­хал на открытие и вспомнил это. «Я нигде, - сказал он, - ни в одной стране такого не встречал, чтобы мне сказали, пообеща­ли, и мы начали строить, поверив только на слово». Но мы свое слово сдержали. Более того, мы освободили от всех налогов это строительство. И тогда наш бюджет около миллиарда долларов потерял. Но мы знали, что это обшее дело. Строили, конечно, белорусы, а деньги платил «Газпром».

Другая проблема, с которой сразу же столкнулся А. Лукашенко, - это националистическая оппозиция. Многие из руководящих ею людей имели не только непомерные амби­ции, но и мандаты депутатов Верховного Совета. Поэтому кон­фликт президента и Верховного Совета 12-го созыва был неиз­бежен. Внимания историка заслуживают сегодня лишь некоторые эпизоды этого конфликта, который подробно описан в белорусской мемуарной литературе.

Александра Лукашенко избрали президентом на основе Конституции 1994 г., ряд положений которой были приняты под давлением оппозиции и которые он не мог поддержать: он считал необходимым усилить власть президента и уменьшить полномо­чия парламента. С этой целью он, действуя по всему фронту про­блем, выбрал самую важную для белорусских националистов позицию, и нанес по ним удар: он предложил провести референ­дум об изменении флага и герба Беларуси, содержащий и ряд дру­гих вопросов, связанных с общей политикой президента (в част­ности, вопрос о возвращении русскому языку статуса государственного наряду с белорусским, что тоже представляло удар по БНФ, который был ядром оппозиции в парламенте).

Было почти очевидно, что Александр Лукашенко выиграет референдум и что БНФ потерпит поражение. Не рассчитывая на победу, депутаты из БНФ решились на провокацию: они объявили голодовку, расположившись в главном зале Дома пра­вительства, где тогда проходили заседания Верховного Совета, чтобы сделать эти заседания невозможными.

Несомненно, что президент имел возможность выбирать раз­ные решения, например, мягкое - перенос заседаний Верховного Совета в другое место. Однако А. Лукашенко решил не игнорировать провокации оппозиции, а пресекать прямо и жестко. Министр внутренних дел Беларуси доложил ему, что по полученным в МВД сообщениям, в здании Дома правитель­ства заложена бомба и жизни депутатов угрожает опасность. Президент приказал действовать по инструкции, а та гласила, что при угрозе взрыва все, кто находится в опасной зоне и не подчиняется распоряжениям властей, должны бьпъ удалены принудительно, что и было сделано. На следующий день в зале Дома правительства прошло очередное заседание Верховного Совета.Референдум состоялся 14 мая 1995 г. Из 7,4 млн граждан, имеющих право в нем участвовать, голосовали 4,8 млн (64,8%). На вопрос «Согласны ли вы с приданием русскому языку равно­го статуса с белорусским?» положительно ответили 83% участ­ников референдума. В поддержку предложения президента об установлении новых государственных флага и герба Республики Беларусь проголосовало 74,1%, за одобрение его действий, направленных на экономическую интеграцию с Россией, - 83,3%. На вопрос об изменении Конституции стра­ны, позволяющих президенту распускать Верховный Совет «в случае систематического или грубого нарушения Конституции», положительно ответили 77,7%.