Александр Македонский

В этот момент у завоевателя начались уже настоящие большие проблемы. Им покорено было множество народов, и Александр надеялся, что в конечном счете все они будут чувствовать себя своими в создаваемой им империи. Но оказалось, что есть люди, которые не хотят видеть над собой македонян и их повелителя. В долине Яксарта царь провел несколько битв против недовольных туземцев, был тяжело ранен в ногу. Вождем же повстанцев в Средней Азии стал передавший Бесса в руки царя Спитамен. Собрав внушительный отряд из местных жителей и бактрийцев и переманив на свою сторону скифов, Спитамен начал действовать за спиной у Александра, пока тот был занят основанием Александрии Дальней (современный город Ходжент). Крупнейшим успехом Спитамена было освобождение от македонского владычества Мараканда. Царь Азии не мог мгновенно отвлечься, поскольку его армию постоянно обстреливали скифы с другого берега Яксарта. Пришлось организовывать трудную переправу через реку, использовать копьеметателей и катапульты, чтобы разогнать дерзких кочевников, и только тогда скифы запросили мира. После этого Александр мог обратить внимание на Спитамена и его действия. Узнав о приближении македонян, тот оставил в покое цитадель Мараканда с гарнизоном чужеземцев и скрылся в пустыне. Но и это был еще не конец. Восстала Согдиана и непокорных «варваров». Александру пришлось проявить крайнюю жестокость, чтобы усмирить Согдиану. В ходе карательных акций было убито более ста тысяч человек, большинство – мирные жители.

Отдохнув на зимних квартирах, македонянам пришлось вернуться в Согдиану и опять методично подчинять себе эту страну. Спитамен появлялся то здесь, то в Бактрии, неся с собой огонь восстания. С большим трудом военачальникам Александра удалось привести местное население и его элиту к покорности. Сделано это было со всей возможной жестокостью. С того времени начинается заселение Центральной Азии согдийскими колонистами, которые спасались из залитой кровью родины. Опасаясь гнева македонца, массагеты, представители одного из скифских племен, преподнесли ему зимой 328–327 годов до н. э. голову своего бывшего союзника Спитамена.

Если расправу с Филотой и Парменионом еще можно было предвидеть до того, как Александр отправился в азиатский поход, то убийство Клита – одного из ближайших друзей царя – стало свидетельством того, что македонский владыка изменился, и не в лучшую сторону Клит был представителем нижнемакедонской знати, участвовал еще в войнах Филиппа, но, в отличие от Пармениона, был, казалось, лично предан монарху и пользовался расположением последнего. Брат кормилицы Александра, Клит спас ему жизнь в битве при Гранике. При Гавгамелах он возглавлял царскую илу. После смерти Пармениона и Филоты Клит вместе с Гефестионом разделил командование над всей конницей гетайров. После того как Артабаз, сославшись на солидный возраст, попросил освободить его от должности сатрапа Бактрии и Согдианы, этот пост достался именно Клиту. С одной стороны, сатрап имел большие полномочия и возможности, с другой – уж слишком напоминало это назначение то, которое в свое время получил уже покойный Парменион. Получая должность в Мидии, Клит удалялся из армии, что говорило, скорее всего, о желании Александра лишить влияния потенциального «фрондера». Тем более, что именно Клит в глазах македонян после раскрытия заговора Филоты оставался главной надеждой старой знати.

И опять мы не можем отделить импульсивные поступки царя от хорошо продуманных акций. Так был сожжен дворец Персеполя, так погиб и Клит. На одном из хмельных пиров у Александра в его честь, как обычно, произносилось немало льстивых речей. Молодой повелитель заявил, что и победа при Херонее досталась Филиппу только благодаря удачным действиям сына. Затем кто-то затянул песню, в которой высмеивались македонские воины, потерпевшие поражение от Спитамена. Стремящийся к абсолютизму царь явно поддерживал мысль о том, что без него ни его отец, ни остальные македоняне ничего из себя не представляли.