Александр Македонский

Усмирив иллирийцев и изгнав их с территории страны, Филипп принял решение освободить Южную Македонию от греков, которые все еще оккупировали юго-восточные районы страны, включая морское побережье и несколько очень важных портов. Но тут возникала серьезная проблема. Новая македонская армия могла успешно воевать против разрозненных племен горцев, однако для того, чтобы на равных сражаться с войсками греческих городов-государств, ей требовались еще несколько лет усиленной военной подготовки. Большая часть армии Филиппа была занята выполнением полицейских функций во вновь присоединенных районах страны на севере, а также защищала восточные и западные границы. Иллирийцы и фракийцы отныне вряд ли смогли бы нанести поражение македонскому войску в открытом сражении, однако они продолжали беспокоить окраины Македонии и связывали значительное количество войск, которых и так не хватало. Филиппу требовалось как можно скорее освободить своих солдат от охраны границ, чтобы они могли продолжить военную подготовку, и он нашел великолепное и вместе с тем простое решение проблемы. Филипп заключил со всеми своими ближайшими соседями договоры о ненападении. Понятно, что такие договоры не могли соблюдаться слишком долго, однако это позволяло выиграть время, которого так не хватало македонскому царю. Он заключил целую серию дипломатических браков, так что в конце концов у него появился целый гарем иностранных жен, что могло создать у его врагов ложное ощущение безопасности. Так, Филипп женился на Аудате, дочери могущественного иллирийского вождя, что символизировало прекращение враждебных отношений с Иллирией. В качестве жеста доброй воли он взял в жены Меду из фракийского племени ге-тов, обитавшего на восточных границах страны. Его женами также были Фила, дочь македонского аристократа и возможного соперника Филиппа в борьбе за трон, а также Миртала, дочь вождя молоссов, брак с которой должен был скрепить союз Македонии и Эпира. Македонский царь женился даже на двух гречанках, чтобы показать всем, что собирается жить в мире и гармонии с Северной Грецией. И надо признать, что Филиппу удалось убедить всех соседей в том, что он не желает новых земель, а хочет только мира и спокойствия. Но они очень серьезно заблуждались. Первыми это поняли иллирийцы, когда в 356 г. до н. э. македонская армия вторглась на их территории и в считанные недели захватила почти половину страны.

На первый взгляд, трудно понять, почему первый удар Филипп нанес по этой стране. Он изгнал иллирийцев из Македонии, а сама Иллирия чрезвычайно небогата. Однако там было то, что сейчас особенно требовалось Филиппу, а именно — человеческие ресурсы. Скорее всего, на тот момент у него еще не возникло желания создать обширную македонскую империю, однако для того, чтобы изгнать со своих земель греков, ему требовались воины. А для этого было необходимо освободить от работ по хозяйству македонян — будущих солдат — и заменить их рабами. Таким образом, захватив Иллирию, Филипп получил все, в чем нуждался.

Он только-только одержал решающие победы в Иллирии, когда получил две новости, которые расценил как доброе предзнаменование накануне запланированной кампании против Северной Греции. Во-первых, Филиппу сообщили, что его жена Миртала родила ему сына, а во-вторых, он узнал, что его колесница пришла первой на Олимпийских играх. И тогда, чтобы отметить это знаменательное событие, Филипп решил дать своей жене новое, греческое, имя — Олимпиада. Рожденного ею сына он назвал в честь своего старшего брата Александром. Именно этого мальчика весь мир однажды назовет Александром Великим.

Самого Филиппа в момент рождения наследника в столице не было. Однако в Пелле в этот момент находился Антипатр. Дело в том, что, пока царь участвовал в походе против иллирийцев, Антипатр, его ближайший друг и соратник, остался дома, чтобы следить за обучением новых рекрутов. Вполне возможно, что именно ему мы обязаны появлением истории, рассказывающей о знамениях, сопровождавших рождение Александра. Правда, некоторые говорили, что этот рассказ появился позже, специально чтобы подчеркнуть, что будущему повелителю мира изначально было уготовано великое будущее, однако другие, и в их числе сама Олимпиада, утверждали, что рассказ — правда от первого до последнего слова. Намного позднее Плутарх записал эту историю, упомянув в ней не только о рождении Александра, но и о тех знамениях, которые сопровождали зачатие героя: