Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы

Царь задержался в этом городе дольше, чем где-либо, но ни в каком другом месте он не причинил большего вреда военной дисциплине. Нет другого города с такими испорченными нравами, со столькими соблазнами, возбуждающими неудержимые страсти. Родители и мужья разрешают здесь своим дочерям и женам вступать в связь с пришельцами, лишь бы им заплатили за их позор. Пиршества и забавы по душе царям и их придворным во всей Персиде; вавилоняне же особенно преданы вину и всему, что следует за опьянением. Вначале вид у пирующих женщин бывает скромный, потом снимается верхняя одежда, понемногу обнажая тело, а под конец – не знаешь, как и сказать, – они сбрасывают с себя и нижние одежды. И этот позор в обычае не только у распутниц, но и у матрон и девушек; предоставление своего тела считается у них любезностью. Войско, покорившее Азию, пробыв среди такого распутства в течение 34 дней, конечно, оказалось бы слишком слабым для предстоящих ему испытаний, если бы перед ним был настоящий враг.

Развлечения Александра в Вавилоне были несколько другого рода. Здесь он познакомился с нефтью и был поражен ее свойствами. Желая показать природные особенности этого материала, горожане провели по улице, где остановился Александр, дорожку из этой вязкой жидкости. Когда стемнело, нефть зажгли, и мгновенно посреди улицы возникла огненная полоса.

Въезд Александра Македонского в Вавилон (Работа Шарля Лебрена. XVII век)

Плутарх рассказывает еще одну историю, как Александра позабавили с помощью этого дара природы:

Среди тех, кто обычно омывал и умащал царя, забавляя его разными шутками и стремясь привести в веселое расположение духа, был некий афинянин Афинофан. Однажды, когда в купальне вместе с царем находился мальчик Стефан, обладавший прекрасным голосом, но очень некрасивый и смешной, Афинофан сказал:

– Не хочешь ли, царь, чтобы мы испробовали это вещество на Стефане? Если даже к нему оно пристанет и не потухнет, то я без колебаний признаю, что сила этого вещества страшна и неодолима!

Стефан сам охотно соглашался на это испытание, но, как только мальчика обмазали нефтью и огонь коснулся его, яркое пламя охватило его с головы до пят… Не случись там, по счастью, нескольких прислужников, державших в руках сосуды с водой, предназначенной для омовения, остановить пламя не удалось бы вовсе, но даже и эти прислужники лишь с большим трудом потушили огонь на теле мальчика, который после этого находился в очень тяжелом состоянии.

Плутарх, бурно выражающий симпатии к Александру в своем произведении, добавляет, что когда Стефана охватило пламя, Александр пришел «в крайнее смятение и страх». Однако к тому времени македонский царь прекрасно знал, что произойдет с мальчиком, и дал согласие на чудовищный эксперимент.