Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы

В начале весны 316 года остатки войска потребовали у Олимпиады либо сдачи города, либо увольнения. Она сдала город злейшему своему врагу, получив обещание сохранить ей жизнь.

Кассандр легко дал подобную гарантию, потому что не мог запросто убить мать Александра. Даже Александр казнил своих врагов только с одобрения войскового собрания. Но кровавая вендетта была запущена: род Антипатра и род Александра боролись, не зная жалости, на полное уничтожение; и уж недавнее убийство Олимпиадой брата Никанора и разорение могилы Иоллая Кассандр простить не мог. Как не мог оставить в живых этот огнедышащий вулкан, постоянно грозящий накрыть и его, и всю Македонию раскаленной лавой, – имя ему Олимпиада.

О плане по уничтожению матери Александра и его реализации рассказывает Юстин:

Кассандр созвал народное собрание, чтобы выведать, какое решение оно склонно принять относительно Олимпиады, а сам подучил родственников тех, кто был ею казнен, надеть траурные одежды и принести жалобу на ее жестокость. Македоняне, возмущенные, забыв об уважении к ее былому величию, осудили ее на смерть. Угасла в них память о том, что благодаря сыну и мужу ее они не только жили в полной безопасности от соседей, но добыли себе величайшие богатства и власть над всем миром.

Однако с приведением приговора в исполнение возникли большие проблемы.

Когда Олимпиада увидала, что на нее упорным шагом надвигаются вооруженные воины, она сама пошла им навстречу в царской одежде, опираясь на двух служанок. При взгляде на нее убийцы остановились, пораженные воспоминаниями о ее былом царском величии и об именах стольких царей своих, пришедших им на ум при виде ее.

Тогда Кассандр заменил воинов македонянами, родственники которых были убиты по приказу Олимпиады. Эти действовали более решительно.

Она же не уклонилась от меча и ран, не вскрикнула, как это обычно делают женщины, но умерла, как умирают храбрые мужи, достойно блюдя славу своего древнего рода, так что казалось, самого Александра можно было видеть в лице его умирающей матери. Кроме того, уже испуская дух, она, говорят, привела в порядок волосы и прикрыла ноги одеждой, чтобы даже ее мертвое тело имело вполне подобающий вид.

В осажденной Пидне вместе с Олимпиадой оказалась дочь Филиппа Фессалоника. Дочь не от Олимпиады, а, согласно Павсанию, от Никасиполиды; неизвестно, приходилась она женой или любовницей Филиппу, – у последнего в достатке было и тех и других.

Фессалонике повезло больше – Кассандр, стремившийся породниться с правящим македонским домом, взял ее в жены. И все же дальнейшая судьба ее очень печальна; наиболее подробно о конце еще одной представительницы македонской династии рассказывает Юстин:

После смерти Кассандра и сына его Филиппа, умерших один вскоре после другого, супруга Кассандра, царица Фессалоника, спустя немного времени была убита сыном своим Антипатром, хотя и вымаливала у него жизнь, заклиная его грудью матери, его вскормившей. Поводом к матереубийству послужило то, что после смерти мужа, при разделе царства между братьями, Фессалоника, как казалось, была более благосклонна к Александру. Преступление Антипатра показалось всем тем более тяжким, что не было никаких признаков вероломства со стороны матери.