Александр Македонский. Царь четырех сторон света

Есть много косвенных данных, а также прямых заявлений, что Александр и Гефестион умерли не своей смертью. Все античные источники передают версию, что Александр был отравлен, что яд будто бы приготовил Аристотель, а привез в Вавилон Кассандр, сын Антипатра, что яд царю подал в чаше с неразбавленным вином его виночерпий Иолай, тоже сын Антипатра. Если же царь не был отравлен, то он, скорее всего, скончался от малярии, которой заразился, очевидно, во время путешествия по болотам. К тому же прогрессирующий алкоголизм, вместе с последствиями страшной раны в Индии, сломили силу сопротивления даже его могучего организма.

Не многие искренне оплакивали Александра. Для греков он был тираном, а в Азии на него смотрели как на завоевателя. Он прошел 20 000 миль с помощью крови и насилия, навязывая свою волю. В его тылу вспыхивали мятежи, а его империя после того, как его не стало, распалась, и начался хаос. Сорок лет продолжалась кровавая междоусобная война между его полководцами. Когда Кассандр уничтожил Роксану и ее тринадцатилетнего сына (около 310 г. до н. э.), род Александра пресекся.

Если сам Александр при жизни требовал своего обожествления, то после его кончины он был мифологизирован. Легенды о нем стали развиваться и распространяться с тех пор, как Птолемей увез останки царя в Александрию и установил для обозрения в стеклянном гробу. В эпоху Августа, когда наступила пора новой мировой империи, Александр уже стал чем-то вроде полубога. Средневековый Искандер Двурогий восточного эпоса также оказался не менее странной метаморфозой, чем «волшебник» Вергилий. Этот харизматический миф продолжает жить и в наши дни; иные даже верят, что Александр стремился воплотить идеалы, лежавшие в основе деятельности Лиги Наций.

Я старался, опираясь на источники, по возможности рассеять подобные мифы, открыв читателям исторического Александра, человека из плоти и крови, а это нелегкая задача. Прежде всего его гений был полководческим, и, возможно, второго такого полководца не знала история. Его стихией были война и завоевания. Напрасно было бы, вопреки этой истине, считать, что Александр мечтал каким-то таинственным путем, перейдя реки крови, достичь братства людей. Всю жизнь, со всеми ее легендарными победами, он посвятил достижению личной славы, а эта цель до недавнего времени считалась вполне достойной похвалы.

«Разве не доблесть царя – с триумфом войти в Персеполис?»