Александр Маккуин. Кровь под кожей

Личная жизнь Маккуина также легче не становилась. Его «брак» с Джорджем не удался; летом отношения испортились до такой степени, что они постоянно ссорились и дрались. Соседи несколько раз даже вызывали полицию. Ли начал встречаться с другими; одним из его новых партнеров стал Бен Копперуит, двоюродный брат его друга Ли Копперуита. Бен знал Маккуина с 1999 года, но после того, как он летом 2001 года окончил Королевский колледж искусств по курсу дизайна текстиля, они особенно сблизились. «Мне он показался по-настоящему вдохновляющим, щедрым, заботливым, интересным, необузданным, непонятным. Энергия била в нем ключом, – вспоминал Бен.[774] – Мы часто ходили по клубам; однажды я поехал к нему домой, и мы начали дурачиться. Тогда он был еще «женат» на Джордже, но я не помню, жили они вместе или нет. Ли ни в чем не знал меры и буйствовал больше, чем остальные мои знакомые. Он часто уходил в загулы. Я встречался с ним раз шесть или семь. Помню, однажды после вечеринки мы что-то принимали, и я отрубился. Потом я полтора дня не мог заснуть». Теперь Бен совершенно чист – в 2003 году он переехал в Нью-Йорк и решил совершенно отказаться от алкоголя и наркотиков. «Лондонская обстановка гораздо больше способствует пьянству и наркомании, – говорит он. – Возможно, если бы он протрезвел, это бы его спасло».[775] Через несколько лет они встретились в Нью-Йорке на одном приеме, но Ли посмотрел на Бена как на незнакомца. «Он держался холодно, отстраненно; мне показалось, что так он поступал не только со мной: он отталкивал друзей», – сказал Бен.[776]

Отношения с Джорджем окончательно прервались в августе 2001 года. «С Ли нелегко было ладить, а Джордж еще его накручивал, – говорит Доналд Эркарт. – Они страшно злились друг на друга. Между ними происходили постоянные стычки, и наконец ему надоело».[777] По словам Арчи Рида, Ли узнал, что Джордж украл из дома какие-то гей-порнофильмы. «Кроме того, Джордж просил у него деньги на ипотеку. Они расстались после того, как Ли решил, что Джорджу нужен не он, а его слава и деньги».[778] Позже Маккуин выразил свое отношение к разрыву в перформансе, названном The Bridegroom Stripped Bare («Невеста, раздетая донага»), который он снял для студии Ника Найта как часть сезона «Трансформеры». Мужчина-модель с лицом, выкрашенным в белый цвет, в белом костюме Ёдзи Ямамото и в белой рубашке стоял на белом постаменте на фоне белого задника. Ли, на фоне громкой музыки техно, начинал рубить костюм топором, а затем при помощи веревки, куска белой материи, длинной вуали и ведерка белой краски превращал модель в невесту. Напоследок он связывал руки и ноги модели веревкой и рисовал у него на лице кроваво-красные слезы; он поливал краской ноги «невесты» и засовывал галстук модели в рот. «За происходящим молча наблюдали человек двадцать пять, – вспоминает Ник Найт. – Мне показалось, что смотреть на него – все равно что наблюдать за тем, как творят художники вроде Ива Кляйна или Джексона Поллока… Происходящее показалось мне довольно грустным. Не знаю, насколько оно отражало настроение самого Ли».[779]

На самом деле происходящее имело большое отношение к Маккуину: оно символизировало его неудачную любовь, предательство и вечную изоляцию. «Он никому не доверял, – говорит Арчи Рид, возобновивший в тот период отношения с Ли. – Думал, что все его домогаются из-за его славы. Нас с ним не оставляли наедине и на пять минут. Меня побаивались, так как знали, что я люблю подраться. Уже и не вспомню, сколько народу я избил. Я избивал всех, с кем он появлялся. Выволакивал их из клубов, забивал им собственные зубы в глотку, а потом возвращался и допивал пиво. Что, кстати, ему нравилось».[780]

После отпуска на Средиземном море летом 2001 года Маккуин вернулся в Лондон освеженным и готовым нанести последние штрихи к следующей коллекции Dance of the Twisted Bull («Танец перекрученного быка»), первой коллекции одежды его бренда, которую он выпустил под эгидой Gucci. Показ прошел в Париже. Впоследствии именно там будут проходить все показы его линии женской одежды. Он порадовал поклонников платьями в стиле фламенко и костюмами тореадоров; на фоне крайностей Voss новая коллекция казалась довольно спокойной. «Я размышлял на деловом уровне, – говорил Маккуин. – Я создал эту коллекцию, потому что был новичком в фирме [Gucci. – Э. У.], и мне нужно было стать понятнее. Доступнее. Дело было не столько во мне, сколько в тех, кто это покупал».[781]