Александр Невский и история России

Двухлетнее соправительство или соперничество братьев привело в 1252 г. к резкой размолвке между ними. Деятельный и очень жесткий по характеру князь (чему в летописях есть выразительные примеры) не мог и не стал мириться с тем, что младший брат оказался у руля внутренней и внешней политики Северо-Восточной Руси. Скорее всего конкретной причиной столкновения между братьями стало выяснение соподчиненности в иерархии власти. Обладавший титулом великого князя Киевского Александр несомненно предъявлял права на верховную власть во всех русских землях, с чем Андрей не мог согласиться, по крайней мере, по двум причинам. Великое княжение Владимирское стало фактически автономным еще до монгольского нашествия и, во-вторых, его утверждение было санкционировано высшей имперской властью в Каракоруме.

Характерно, что в сложившемся противостоянии Александр не прибег к обычной практике междоусобной войны, хотя и располагал достаточно мощными военными силами. Скорее всего он рассчитывал на чисто административное решение о смещении князя Андрея с Владимирского стола. Андрей же в такой ситуации вполне мог не подчиниться сарайскому хану, ибо имел ярлык, подписанный главой всей монгольской империи.

Александр Ярославич выехал в Сарай зимой или ранней весной 1252 г. с жалобой на брата, которая содержала три основных пункта: 1) Андрей несправедливо получил великое княжение, как младший; 2) Андрей взял себе отцовские города, которые по праву должны принадлежать старшему брату; 3) Андрей не полностью платит хану «выходы и тамги».87 Из этих позиций видно, что личные интересы Александра преобладали в жалобе и третий пункт выглядит как необходимое добавление, без которого спор между братьями имел чисто внутреннее значение, на что золотоордынский хан мог и не отреагировать. Лишь третий пункт выводил жалобу на уровень межгосударственного конфликта, требующего вмешательства золотоордынского хана. Фактически эта поездка Александра в Орду стала продолжением печально известных русских междоусобиц, но на этот раз вершимых монгольским оружием. Можно считать этот поступок неожиданным и недостойным великого воина, но он был созвучен эпохе и воспринимался вполне нормально в феодальной борьбе за власть. Золотая Орда не преминула воспользоваться представившимся случаем и в полном соответствии с кочевническими традициями организовала откровенно грабительский набег-Крупное воинское соединение во главе с «царевичем» (т. е. Чингизидом) Неврюем и двумя темниками появилось под Владимиром в канун Борисова дня.38 Его действия не ограничились разгромом Переяславля, где пребывал Андрей, а охватили обширную сельскую округу, откуда было уведено в Орду множество пленных и скота.89 Судя по контексту летописных статей, описывающих этот эпизод, сам Александр не принимал участия в походе золотоордынских войск, оставаясь все это время в Орде. Он вернулся лишь спустя какое-то время после ухода отряда Неврюя «с честью великою», да еще получив в Орде «старейшенство во всей братьи его». По прибытии домой с ярлыком на Владимирский стол князь направил свою неукротимую энергию на восстановление родного Переяславля, только что пережившего жестокий разгром.

Нужно обратить внимание на то, что находясь в Орде, Александр общался не с ханом Бату, а с его сыном Сарта-ком.41 Сам же властелин Золотой Орды в это время находился в Монголии, где участвовал в выборах нового каана Мун-кэ. Ни одна русская летопись не отмечает каких-либо особых событий при общении Александра Ярославича с Сартаком, ограничиваясь самыми обобщенными сведениями. Однако сам факт встречи русского князя и сына золотоордынского хана позволил Л. Н- Гумилеву высказать категоричное мнение, что Александр побратался с Сартаком, «вследствие чего стал приемным сыном хана».42 Подобное мнение не имеет никаких подтверждений ни в одном источнике и является чистым домыслом. Более того, русского православного князя совершенно невозможно представить исполняющим монгольский языческий обряд братания, во время которого кровь двух участников ритуала смешивается в чаше с кумысом и совместно выпивается. Самое большее, что мог позволить себе Александр в ханской ставке - это вручить правителю Золотой Орды и его окружению богатые дары, что всегда являлось первым шагом для успеха миссии.