Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище

В летописи известие о смерти князя гораздо прозаичнее, но тоже не лишено некоторой патетики: «Приде князь Александр из Татар сильно нездоров и на Городце постригся (в монахи) 14 ноября. Той же ночью и преставился, был отвезен во Владимир и похоронен в Рождественском монастыре. Дай боже видеть ему лицо твое, иже потрудился за Новгород и за всю Русскую землю» (НПЛ). Таким образом, летописец, в отличие от митрополита Кирилла, не придает кончине Александра Ярославича масштаба национальной трагедии. Тем более, он далек от мысли, что подобного ему князя больше «не найдется». Новгородский летописец даже не называет Александра «великим», в отличие от его отца Ярослава Всеволодовича и сына Андрея Александровича. О кончине князя Андрея та же летопись пишет так: «В лето 6812 (1304) преставился великий князь Андрей Александрович, внук великого Ярослава» (ННЛ). Почему, спрашивается, не сын великого Александра, а «внук великого Ярослава»? Потому что еще в начале XIV века в Новгороде Александра Ярославича не считали ни великим, ни святым, а его деяния казались летописцу незначительными по сравнению со свершениями его отца и сына. Почему же митрополит Кирилл (1242—1281) был так опечален смертью Александра Ярославича? Этот византийский священник, как и его предшественники, прибыл на Русь с целью не допустить сближения католической и православной церкви. Кирилл был канцлером князя Даниила Галицкого и был им возведен на Киевскую кафедру. В отличие от Владимиро-Суздальского княжества, западные земли Киевской Руси вступают в тесный союз с католической Европой. Даниил Галицкий строит города, которые населяет выходцами из Европы, – не православными, а католиками и иудеями. Даниил принимает королевскую корону из рук Папы Римского и поощряет союз православной и католической церкви. Греческую верхушку Русской Православной Церкви подобное положение вещей не могло не беспокоить. Кирилл выступил в качестве троянского коня, предав Галицкого князя. При его участии удалось не допустить союза Галицкой и Владимиро-Суздальской Руси. Скорее всего, Кирилл лично поспособствовал тому, чтобы об анти-монгольских планах Даниила узнали в Орде.

В 1250 году канцлер Галицкого князя прибыл во Владимир для заключения союза между Даниилом и Великим князем владимирским Андреем Ярославичем. Но вместо того, чтобы выполнять возложенную на него миссию по созданию анти-монгольского альянса, он сблизился с Александром Ярославичем. Будущий митрополит руками Александра и ордынцев Неврюя лишил власти сторонника союза с Западом Великого князя владимирского Андрея. После того как Александр с помощью присланной из Орды рати Неврюя стал Великим князем (1252 г.), Кирилл остался во Владимире. На посту митрополита Кирилл все усилия направил на создание союза Северо-восточной Руси с Ордой против католического Запада. Стараниями Кирилла в столице Орды Сарае была открыта православная епархия (1261 г.). В этот альянс должна была войти и Византия, где император Михаил Палеолог (1259—1282) захватил Константинополь (1261 г.) и вел войну с созданной крестоносцами Латинской империей. Михаил Палеолог был типичным византийским правителем: он захватил трон, отстранив от власти и позднее ослепив законного наследника престола трехлетнего сына никейского императора Феодора II. В 1276 году митрополит Кирилл и хан Мэнгу-Тимур (внук Батыя) отправляют совместное посольство во главе с Сарайским епископом Феогностом в Константинополь к византийскому патриарху Иоанну XI и императору Михаилу Палеологу. Посольство должно было заставить византийского императора, который в 1274 году пошел на примирение с католической Европой и подписал в Лионе унию западной и восточной церквей, начать новую войну против католиков. Трудно даже представить возможные последствия антизападного союза Византии, Руси и Орды под эгидой православной церкви. Но этим планам не суждено было осуществиться: ни монголы, ни русские, ни греки не хотели проливать свою кровь за то, чтобы православная церковь одержала верх над католической.