Читаем Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище полностью

Одновременно с унификацией святых началось сведение местных летописей в общерусский летописный сборник. В начале 60-х годов XVI века только что составленный по приказу Ивана Грозного список Никоновской летописи (Патриарший) был использован для создания «Степенной книги царского родословия» – своеобразного литературно-исторического произведения, не имеющего ничего общего с древнерусскими летописями. Называется эта книга, составленная в окружении митрополита Макария, так потому, что она разбита на 17 «степеней» (ступеней), по которым как бы двигалась история Русской земли. Основная идея – представить русскую историю как деяния московских государей и их предков. Цель создания «Степенной книги» определила отношение ее автора к историческому материалу: он не отличается точностью и достоверностью. Несмотря на это, «Степенная книга» оказала большое влияние на последующие исторические и публицистические произведения, хотя источниковедческая ценность приводимых в ней сведений крайне мала. Именно в «Степенной книге» Александр Ярославич впервые назван «Невским». Не прошло и трехсот лет… Окончательное оформление светлый образ Александра Ярославича получил в так называемом «Лицевом своде». Это самое крупное летописно-хронографическое произведение средневековой России – «иллюстрированная редакция Никоновской летописи» (Л. Л. Шахматов). Эта «историческая энциклопедия в картинках» состоит из десяти томов. Почти каждая страница «Лицевого свода» украшена миниатюрами (всего там их более 16 тыс.). Три первых тома посвящены всемирной истории, а последующие семь – русской. «Лицевой свод» создавался непосредственно под руководством Ивана Грозного в его резиденции в Александровской слободе мастерами царской книгописной мастерской при соборном храме Покрова Богородицы с 1568 по 1576 годы. Цель этого десятитомника, как следует из его названия, – свести воедино все местные летописи и создать полную и, что особенно важно, единственно «правильную» версию истории, которая обосновывает идею, что Московская Русь – преемница Руси Киевской и Владимиро-Суздальской, а правящая династия в лице Ивана Грозного – ее единственная легитимная власть.

Персонально Александру Ярославичу в «Лицевом своде» посвящено целых 196 миниатюр. Если учесть, что они отражают только два года из жизни князя – с 1240 по 1242 (от встречи Александра со «славным мужем Андрияшем» до его въезда в Псков после «Ледового побоища»), то получается, что ему посвящено больше страниц, чем всем остальным историческим деятелям.

Но удивляет даже не количество посвященных Александру миниатюр, а то, что создателей свода совершенно не интересуют следующие двадцать лет его жизни. А ведь это были наиболее важные годы его жизни: Александр становится Великим князем Киевским, а потом и Великим князем Владимирским, то есть из рядового удельного князя превращается в политика национального масштаба. Чем же вызвано такое неуважение к этому отрезку жизни Александра Ярославича? Стремлением обойти стороной неудобные моменты его биографии, связанные с захватом Великокняжеского трона и сотрудничеством с Ордой? Давайте посмотрим, как спустя триста лет после смерти Александра Ярославича его подвиги представляли (точнее сказать, изображали) создатели «Лицевого свода». По сути, они создали рисованный вариант текста новой редакции «Жития». Но иллюстрации не только делают текст «Жития» более образным и запоминающимся, но и существенно расширяют объем содержащейся в нем информации: многие детали, появившиеся на миниатюрах в «Житии», даже не упоминаются.

Первые шесть миниатюр посвящены личным качествам князя. К реальному Александру Ярославичу они не имеют отношения, а отражают представления времен Ивана Грозного об идеальном правителе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии