Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище

Как появились немцы в Прибалтике? Согласно легенде, в 1158 году к устью Двины прибило бурей корабль бременских купцов. Воинственные туземцы решили, что легко завладеют имуществом попавших в беду мореплавателей, но получили отпор со стороны хорошо вооруженных купцов. Убедившись в том, что ограбить чужестранцев не получится, ливы согласились получить интересующие их товары путем честного обмена. Торговля оказалась настолько выгодной, что бременские купцы возвращались в эти места еще несколько раз и через некоторое время выпросили у ливов разрешения основать на их земле поселение. Потом еще одно. Построили немцы на берегах Двины не только склады и жилища, но и церковь. Но не для того, чтобы обратить в христианство местных жителей, а для себя: купцам и экипажам кораблей, совершающим опасные экспедиции, надо было где-то возносить Богу молитвы. Благо' получно дошли корабли до Двины — помолились за успешное окончание пути. Перед отплытием в обратный путь надо помолиться за то, чтобы плаванье прошло успешно. А как это сделать без священника и храма? Скорее всего, католические священники в немецких торговых факториях посчитали своим христианским долгом принести аборигенам слово Божие. Крещение ливов было выгодно и купцам. Ведь несмотря на то, что торговля с аборигенами шла успешно, они представляли постоянную угрозу для немецких купцов. Кто его знает, что у этих дикарей в голове? Того и гляди, принесут кого-нибудь из католиков в жертву своим идолам. Куда проще и безопаснее было бы немцам вести здесь свои дела, если бы ливов удалось заставить соблюдать христианские заповеди.

Когда бременские клирики узнали о том, что их прихожане ведут дела с язычниками, они смекнули, что крестив их, приумножат свою паству, а значит, и доходы, и послали к ливам миссионеров.

Первый миссионер отправился к ливам приблизительно в 1184 году. Архиепископ бременский доверил эту миссию монаху ордена Святого Августина — Мейнгарду. Ливонская хроника Генриха отмечает, что никакой корысти в его действиях не было, и он побыл в Ливонию «просто ради дела Христова и только для проповеди».

Первым делом Мейнгард отправился в Полоцк, где встретился с князем «Вольдемаром» (Владимиром) и попросил у него разрешения проповедовать слово Божие между язычниками, которые платили дань Полоцку. Полоцкий князь принял католического монаха благосклонно и не только разрешил ему крестить язычников, но и даже отпустил Мейнгарда с дарами, подчеркивая свое полное одобрение его миссии. Чем объяснить такой поступок православного князя? Очевидно, предложение бременского проповедника оказалось очень своевременным и сулящим определенные выгоды. К концу XII века в недавнем прошлом одно из самых могучих княжеств Древней Руси — Полоцкое распалось на несколько мелких уделов, практически независимых от Полоцка. Полоцкий князь к этому времени не контролирует большую частью своих земель, не говоря уже о том, чтобы держать в повиновении бывших данников. Мейнгард же пообещал князю Вальдемару обеспечить регулярную выплату ливами дани.

Свидетельств о том, что православная церковь выступила против деятельности католических миссионеров в Прибалтике, нет. Что неудивительно. Полоцким церковным иерархам предложение Мейнгарда было выгодно: собираемая католиками дань с ливов пополняла княжескую казну. А чем богаче был князь, тем больше он жертвовал на нужды церкви.

Почему Мейнгард узаконил свою миссионерскую деятельность среди ливов именно в Полоцке, а не в Пскове или Новгороде? Потому, что только Полоцкое княжество, с точки зрения современников, имело права сюзерена на земли ливов и их соседей леттов. Другие русские княжества даже не пытались распространить свою власть на бывших данников Полоцка. Судьба Полоцкого княжества была настолько безразлична нашим предкам, что историки не могут установить имена полоцких князей конца XII — начала XIII веков. Полоцкие летописи до нас не дошли, а в летописях других русских княжеств о них нет ни слова. Что касается Новгородской земли, то никаких проблем у католических миссионеров и немецких колонистов с ней не было на протяжении еще тридцати лет.

Если бы католики пришли в Прибалтику с войной, им бы незачем было просить разрешения у Полоцка. Тем более, что русские к этому времени уже не контролировали эти земли. Но бре-менский священник не только пришел в Полоцк просить, а не требовать, но и обещал, взамен на разрешение крестить язычников, выплачивать русским дань со своей будущей паствы.