Александр Невский. Сборник

Наше слово сильно и выразительно лишь там, где борение страстей, где раздирание и двойственность непреображенной и греховной человеческой природы. Там же, где страсти уже побеждены, где достигнута целостность и умиротворение в Боге — там наше слово становится бледным и ограниченным. Границы слова лишь касаются пределов духовной жизни, но не простираются за них. Всё подлинно реальное умиротворение остаётся невыразимым для слова. Здесь лежит вся трудность жизнеописания Св. Александра. Эта трудность — в невыразимости «витийствующим языком» того внутреннего облика Св. Александра, который светится за его внешними делами, который постигается лишь через движимую Святым Духом жизнь Церкви, прославившей и причислившей его к лику святых.

Житиям святых всегда соприсуща великая умиротворённость. Постепенное восхождение к Богу и подвиги уводят от суеты жизни. Всё внешнее в жизнеописании подчинено внутреннему. Поэтому от самих житий веет тишиной пустыни или келии, постоянным богозрением и богообщением. Иное житие Св. Александра Невского. В нём постоянный и утомляющий шум сражений, зарево пожаров, набат вечевого колокола, происки бояр, усобицы, вторжение врагов через все рубежи. Его имя иногда начинает теряться среди других имён, мест и событий. В его внешней жизни нет покоя. Он то на коне, то во владычных палатах, он отражает врагов, умилостивляет ханов, строит церкви и города, подавляет мятежи. Его жизнеописание столько же житие, сколько и страница русской истории.

Но в святости есть великое единства при различии служений. В ней единство благодатной жизни и принесения различных даров на единый алтарь. Поэтому, заимствуя прекрасный образ епископа Игнатия Брянчанинова, можно сказать: как вечерние облака проплывают в небе многоцветные и многообразные, но гонимые единым ветром и к единой цели, таковы и святые. От урочищ и погостов, от городов и монастырей, в. разных одеяниях и разных служениях, пустынножители, епископы, проповедники, монахи, юродивые, красноречивые и косноязычные, образованные и простые— идут они к единой цели, к единой пристани. У каждого своё служение, отличное от служения другого. Но лики их обращены к единому свету. Каждый из них избрал свой подвиг не как высший, наиболее его достойный. Но каждый уничижил и смирил себя; в признании своей нищеты услышал в себе голос Бога, призывающий к взращению данного ему дара; принял этот дар как нищий, получивший на хранение и взращение богатство, не ему принадлежащее. Поэтому разные, они едины в простоте и смирении. Их смирение в приятии своего служения, не предызбранного своей волей, но указанного Богом.

Этими различными служениями, на многих путях творилось русское Православие. Среди этих путей есть и путь внешнего охранения веры, насаждения правды, защиты епископов на их кафедрах и подвижников в пустыне, всех русских христиан и их святынь. Это путь Св. Александра Невского. Этот путь он принял так же смиренно, как и другие святые: не предызбрал своей волей, но принял как служение и не уклонился от него. И всю свою жизнь отдал на «водительство к небесам стада своего христолюбивого», отложив личную славу и выгоду.

Поэтому Св. Церковь, прославляя Св. Александра, воспевает:

«Подвигами же отвержения себе и ко благим делом принуждения, стяжал еси свободу чад Божиих».

«Радуйся, сопричастниче преподобных лика богосветлаго».

Вся жизнь Св. Александра — это одно устремление, как бы прямо летящая стрела, ибо вся она всецело отдана одному служению.

Об этом и говорит акафист:

«Владыка Христос призвал есте Тебе к служению людем своим в дни посещения».

Рождением в княжеской семье Господь призвал Св. Александра к княжению во дни лихолетия: к битвам, управлению и суду. Св. Александр принял это служение: бился в сечах, управлял и судил. За своей княжеской властью видел Божию волю и Божию правду и знал, что власть дана ему, чтобы созиданием и управлением княжества исполнять свой долг перед Богом.

«Всего себе повинув Богу, яко раб благий и верный послужил Ему еси, блаженне Александре, паче сверстник твоих для земли твоей потрудився».