Александр Невский. Сборник

   — Пусть так, — ответил отец Никодим, — а всё же вы пока не разглашайте о кончине великого князя. Придёт время — люди узнают. А то вы скажете, что великий князь преставился и что Святополк овладел столом, а может быть, Господь Бог не допустит этого, — к чему напрасно смущать людей? Если же вы скажете, что великий князь преставился и что неизвестно, кому достанется стол великокняжеский, то могут пойти среди людей разные кривотолки, а люди разбойные, узнав, что нет на столе великого князя, осмелеют и начнут смущать народ.

Того же мнения был и старец Семён, а потому в пути до Смоленска Егорий и Иван хранили тайну, а на расспросы, куда и зачем они едут, отвечали, что держат путь в Смоленск по делам торговым.

Из Любеча они выехали под вечер и ехали берегом реки. Было около полуночи, когда они услышали крики. Оказалось, что на византийских купцов, возвращавшихся из Смоленска на Киев в Царьград, напали разбойники. Егорий с Иваном, бросившись на разбойников неожиданно для них с тылу, помогли обратить их в бегство. Когда разбойники бежали, купцы, кланяясь Егорию с Иваном и благодаря их, спросили:

   — Кто вы такие, добрые витязи, и куда путь держите?

Те сказали.

Старший из купцов велел принести Егорию и Ивану подарки, но они стали отказываться. Купцы, однако, стояли на своём и просили не обижать их отказом.

   — Если так, — наконец сказал Иван, — то мы возьмём от вас только бусы для наших жён. А вы лучше, прибыв в Любеч, зайдите к отцу Никодиму и пожертвуйте на храм Божий.

   — Пусть будет по-вашему, — ответили купцы, — но, не покормив, мы уж вас ни за что не отпустим.

   — За это спасибо: есть хочется, да и отдохнём с вами немного.

С рассветом они тронулись дальше. День и ночь прошли для них благополучно, но на второй день пошёл проливной дождь. Почву размыло, и ноги лошадей вязли в грязи. Местами приходилось сходить с лошадей и вести их за повод. Но всё же ночью на седьмые сутки они поспели к Смоленску. Въехав на один из холмов, окружавших город, Егорий сказал:

   — Вон видишь, брат Иван, Смоленск-то! Смотри, какой он при месяце красивый.

   — Красивый, что и говорить, но не краше Киева, да и Днепру здешнему куда до нашего! — ответил Иван.

   — Сказывают, что и Новгород велик и красив, и река там, говорят, тоже большая, и идёт она в большое озеро Нево, а озеро это прямо к морю Варяжскому подходит. Старец-то Григорий оттуда родом. Сказывал, что зимы там лютые, но и люди крепкие и отважные: ни холода, ни моря не боятся, а море-то Варяжское сырое да сердитое... Хотел бы я там побывать, — проговорил Егорий.

   — Ну, что ж, поезжай в Новгород со старцем Григорием.

   — Сам знаешь, домой надо возвращаться! Не будь пора страдная, не пустил бы тебя одного в Ростов: там меря — обычая звериного, Бога не знает...

   — Не тужи, Егорий, Бог поможет, доеду, а может быть, Григорий даст мне кого-нибудь в подмогу. А тебе надо в Смоленске попытать, не поедут ли купцы на ладьях в Киев: по течению скоро доедешь.

   — Дело говоришь...

   — Бусы-то свези моей жене и передай с поклоном. Скажи, что до Смоленска вместе доехали счастливо, даст Бог, счастливо доеду и до Ростова и вернусь...

Они въезжали в город. Собаки подняли лай.

   — Что за люди? — окрикнул их ночной сторож.

   — К старцу Григорию-гуселыцику, — отвечали они.

   — А вы-то кто такие да откуда?

   — Из-под Киева, из села Берестова, от старца Андрея-гуселыцика к старцу Григорию.

   — Старец Григорий у боярина Стрелы, да теперь ночь, чего беспокоить боярина ночью!

   — Ну что ж, мы подождём тут с тобой, да скоро и утро наступит.

Действительно, утренняя заря уже загоралась.

   — Да, утро близко, — сказал сторож, — поведу я вас к терему боярскому, там подождём, авось кто-либо выйдет. Так говорите, что из-под Киева. Долго ли в пути были?

   — Семь суток.

   — Больно уж скоро вы ехали!

   — Ехали скоро — это верно! Сам знаешь, пора-то страдная, — ответил Иван, — дома надо быть, а между тем его (он указал на Егория) отец, а мой дядя, Андрей-гусельщик, послал нас по делу важному и спешному к старцу Григорию. Вот мы и торопились: и весть-то нужно скорей доставить, да и домой скорей возвращаться...

Уже рассветало, когда сторож подвёл их к боярскому терему. На дворе терема залаяли собаки. Сторож из боярских холопов подошёл к калитке и через оконце спросил:

   — Кто там?

   — Да вот два молодца, сказывают, что из-под Киева к старцу Григорию приехали, — ответил ночной сторож.

   — Из Берестова, от старца Андеря-гусельщика к старцу Григорию, — сказали Егор и Иван.

Сторож отворил калитку и, оглянув прибывших, повёл их в свою сторожку, и они, утомлённые, присев на лавки, сейчас же заснули. Но недолго пришлось им отдыхать: через час, не более, их разбудил старец Григорий.

Они низко поклонились старику, а он обнял и поцеловал их:

   — Что вас, молодцы, сюда привело? Какие вести привезли? Что старец Андрей?

   — Старец Андрей благодарит Бога за дарованный ему долгий век, — отвечали они, — шлёт тебе поклон и велел сказать тебе, что великий князь Владимир свет Святославович преставился...