Александр Невский - Великий князь

Была суббота, день 5 апреля 1242 года, на восходе солнца, когда перед русскими открылся клинообразный строй немецкого войска, который русские называли свиньею. Этот строй страшен для слабого войска, которое он рассекает надвое и дробит на мелкие отряды, подобно скале, разбивающей морские волны. Рассеянные неприятели, теряя между собою связь и вместе с тем присутствие духа, разбегаются в разные стороны. Но не таковы были полки Александра. Несокрушимой стеной двигались вперед «железные люди», стремясь пройти как можно дальше сквозь густые полки русских. Они и прошли. Но дорого стоил им этот путь. Русские не смутились смелым натиском неприятелей и мужественно поражали их с разных сторон. Множество рыцарей пало под ударами топоров и мечей русских. Немцы озираются кругом и вместо ожидаемого расстройства и рассеяния врагов с ужасом видят, как ряды русских плотно смыкаются живою стеной. Грозные взоры русских, их сверкающее оружие, дымящееся неприятельской кровью, их готовность броситься на врагов смутили немцев. Александр Ярославич только и ждал этого психологического момента боя. Подобно вихрю, налетел он на оторопелых врагов, совершив искусное обходное движение, и ударил на них с отборными полками с той стороны, откуда они вовсе не ожидали нападения. Военная хитрость Александра вполне удалась. Весь боевой план немцев расстроился. Тогда началась ужасная сеча. Поднялся невообразимый шум от частых ударов мечей по щитам и шлемам, от треска ломавшихся копий, от разрывов льда, от воплей сраженных и утопавших. Казалось, все озеро всколыхнулось и тяжко застонало… Лед побагровел от крови… Правильного боя уже не было: началось избиение врагов, упорно боровшихся до позднего вечера. Зато и потери их были громадны. Многие пытались спастись бегством, но русские настигали их. Озеро на протяжении семи верст покрылось трупами, вплоть до Суболичского берега. Много славных рыцарей пало в бою и попалось в плен. Войско, недавно еще столь грозное и блестящее, более не существовало156.

Без сомнения, то был один из самых светлых дней в истории Пскова, когда победоносный вождь с торжеством возвращался в Ледовое побоище. «Рассуди, Боже, спор мой с этим высокомерным пародом!»

город. Весь народ в праздничных нарядах вышел встречать победителя. Впереди шло духовенство - игумены и священники со святыми иконами и крестами, в светлых ризах. Вот он, освободитель, герой, защитник веры и родины, впереди своих славных полков. Близ его коня - 50 знатнейших пленных. Какой печальный вид у них, у этих недавно столь гордых завоевателей Пскова! Позади войска - множество простых пленных… Несмолкаемый гул радостных восклицаний раздался в воздухе. Все славили Бога и верного раба Его Александра Ярославича.

– Пособивый, Господи, кроткому Давиду победити иноплеменники и верному князю нашему оружием крестным, свободи город Псков от иноязычных и от иноплеменник рукою великого князя Александра Ярославича!

– Прославил Бог великого князя Александра Ярославича, перед всеми полками, яко Иисуса Навина у Ерихона! Вот говорили немцы: возьмем великого князя Александра руками… Но Бог предал их в руки его, и не нашлось ему противника в брани!159

Общий восторг сменился слезами умиления, когда благочестивый герой, сойдя с коня, поклонившись, с благоговением приложился к святыне и принял благословение. Не гордость победителя - чувство благодарности к Богу озаряло его прекрасное одушевленное лицо. Вступив в город, Александр Ярославич прежде всего поспешил во храм Св. Троицы излить свою душу в благодарной молитве. Светлое торжество, без сомнения, продолжалось несколько дней. Псковичи радушно угощали победителей. Общее одушевление сказывается в словах летописца: «О невегласи Пьсковичи! - восклицает он, как бы рассердившись при одном предположении неблагодарности со стороны псковичей.- Ащс забудете великого князя Александра Ярославича, и^и отступите от него или от детей его, или от всего роду его, уподобитесь жидомь, их же препита Господь в пустыни крестелми печеными, и сих всех забыша благ Бога своего, изведшаго их из работы Египстския Моисеом, се же вам глаголю: аще кто приидет и напоследок рода его великих князей, или в печали приедет к вам жити в Псков, а не примете его, или не почтите его, наречетеся вторая жидова»160.