Александр Невский - Великий князь

Предприятие 1256 года весьма замечательно. Что сам Александр придавал ему серьезное значение, видно из того, что он взял с собою митрополита Кирилла, как бы давая понять, что дело касается не одного Новгорода. Далее, самые действия Александра во время похода, как увидим, весьма любопытны и знаменательны, обнаруживая его планы, клонившиеся не к одному только отражению нападавших врагов. В Новгород Александр прибыл зимою с полками суздальскими и присоединил к ним дружины новгородские. Ясно было, что, несмотря на суровое время года, князь отправляется в поход, но - куда? Этого никто не знал. «Не ведяху, кде князь идет…» Ходили слухи, может быть и намеренно распускаемые, что дело идет о войне с Чудью, как русские называли финнов, но наверное никто ничего не мог сказать. Александр, видимо, скрывал цель предприятия, на что, разумеется, он имел свои причины. В самом деле, можно было опасаться, что, узнав о трудностях дальнего похода, новгородцы, несмотря на присутствие представителя высшей духовной власти, выкажут нежелание следовать за князем и подвергаться всем предстоявшим лишениям. Не менее важно было и от врагов скрыть конечные цели похода. Окончив приготовления и по своему всегдашнему обыкновению помолившись у ев, Софии, Александр приказал войскам выступать к Копорью. Митрополит также шел с войском… В Копорье князь остановился, чтобы дать необходимый отдых войску ввиду предстоявших ему трудов. Здесь только все узнали, что пойдут в Финляндию, что князь вознамерился покарать шведов в их собственных владениях. Немедленно среди буйных новгородцев начались волнения. Многие из них по торговым делам, конечно, посещали Финляндию и были знакомы с этой страной. Зачем было идти в эту «страну озер» и чародеев, где высятся гранитные скалы, горные цепи, поросшие лесами «дремучими*, где завывают ветры «буйныя», где в бесчисленном множестве затрудняют путь болота «стоячия» и озера «бурныя», где реки «свирепыя» шумят водопадами, где царствуют туманы, непроглядные? Что делать в этой стране вечного мрака в зимнее время, когда не отличить дня от ночи во время короткого тусклого просвета? Чем воспользоваться в этой стране с ее скудной, однообразной растительностью, с жалкими деревушками, ютящимися в прогалинах лесов по берегам рек, состоящими из изб-землянок, похожих на шалаши?

Правда, шведы, покоряя эту страну, постоянно готовы нападать и на новгородские земли, но разве не миновала опасность? Разве одни приготовления Великого Новгорода не устрашили дерзких врагов? Такие толки раздавались по лагерю, смущая и суздальские полки. Но любовь и доверие к славному вождю превозмогли недовольство. Незначительная часть новгородцев, правда, оставила князя, но большая часть войска изъявила полную готовность повиноваться и следовать за своим вождем, куда ни поведет. Александр не препятствовал уходу недовольных, находя, быть может, что удаление вредных элементов принесет даже пользу среди предстоящих трудностей.

В Копорье митрополит благословил князя и войско и возвратился в Новгород. Александр двинулся в путь.

Светлокудрые, с голубыми глазами, широким лицом и носом, коренастые, широкоплечие - они представляют собою типичных финнов. Вялые, неповоротливые, угрюмые, злопамятные и подозрительные, вечно молчаливые - они слыли за колдунов и чародеев. Между тавастами свое влияние распространяли шведы. В восточной части Финляндии жили карелы, более стройные, с правильными чертами лица, с серовато-синими глазами, с густыми темно-русыми волосами, ниспадавшими локонами на плечи. В духовном отношении карелы гораздо живее, общительнее, деятельнее тавастов, добродушны и ласковы. Между ними новгородцы распространяли свое влияние и даже окрестили их в православную веру в начале ХШ столетия. Карелы не раз в союзе с новгородцами боролись против шведов. В 1187 и 1188 годах они вторгались даже в пределы Швеции, проникали в Меларское озеро, умертвили епископа упсальского, сожгли- и разорили город Сигтуну. Впоследствии такой же участи подверглись город Або и другие шведские владения в Финляндии. Карелы враждовали и с тавастами, владения которых раньше простирались далее на восток, между Ладожским озером и Северной Двиной. К тавастам же принадлежало, по-видимому, и племя ямь, или емь, часто заодно со шведами нападавшее на владения новгородцев.