Александр Одоевский

По дороге столбовой
Колокольчик заливается;
Что не парень удалой
Белым снегом опушается?
Нет, то ласточкой летит —
По дороге красна девица.
Мчатся кони… От копыт
Вьется легкая метелица.

Ивашев, тяжело переносивший заключение, решился было бежать из Петровской тюрьмы к китайской границе. План этот был настолько же фантастичен, насколько и опасен. Узнав о нем, друзья его, Петр Муханов и Николай Басаргин, с трудом уговорили Ивашева повременить с побегом, задумав во что бы то ни стало помешать безумной затее.

И вдруг из дома, из Симбирска, письмо.

Дочь бывшей гувернантки Ивашевых, Камилла, юная милая девушка, когда-то нравившаяся блестящему кавалергарду, тяжело заболев, открылась матери в своей давней любви к нему.

Ивашев был ошеломлен.

«Сын ваш, — по его просьбе написал в Симбирск комендант Лепарский, — принял предложение ваше касательно девицы Ле-Дантю с тем чувством изумления и благодарности к ней, которое ее самоотвержение и привязанность должны внушить… Но по долгу совести своей он просит вас предварить молодую девушку, чтобы она с размышлением представила себе и разлуку с нежной матерью, и слабость здоровья своего, подвергаемого новым опасностям далекой дороги, как и то, что жизнь, ей здесь предстоящая, может по однообразности и грусти сделаться для нее еще тягостнее. Он просит ее видеть будущность свою в настоящих красках и потому надеется, что решение ее будет обдуманным. Он не может уверить ее ни в чем более, как в неизменной своей любви, в истинном желании ее благополучия, в вашем нежнейшем о ней попечении, которое она разделит с ним…»

Узнав об этом письме, Ле-Дантю обратилась к царю с просьбой:

«Мое сердце полно верной на всю жизнь, глубокой, непоколебимой любовью к одному из несчастных, осужденных законом, — сыну генерала Ивашева.

Я люблю его почти с детства и, почувствовав со времени его несчастья, насколько его жизнь дорога для меня, дала обет разделить его горькую участь…»

Разрешение на отъезд было дано.

В Сибирь Камилла приехала в сентябре 1831 года.

Девушка волновалась: семь лет они не видели друг друга. Какой будет встреча? Опасения ее оказались напрасными — Ивашев помнил и любил ее.

По прошествии двенадцати месяцев Камилла написала своей матери: «Год нашего союза прошел, как один счастливый день…»

11

«С особенной любовью вспоминаю здесь Одоевского, он имел терпение заниматься со мною четыре года, и доныне храню главные правила, написанные его рукой; а между тем он никогда не писал своих стихов, кроме «Колыбельной» сыну моему Кондратию, другую — сыну моему Евгению…»

(А. Е. Розен)

Спи, мой младенец,
Милый мой Атий,
Сладко усни!
Пусть к изголовью
Ангел-хранитель
Тихо слетит…

5 сентября 1831 года у Розенов родился сын, которого они в память Рылеева назвали Кондратием.

«Что будет с тобой? — глядя на него, думал Одоевский. — Поймешь ли ты отца своего и мать? Проникнешься ли уважением к их нравственному подвигу? Будешь знать ли того, чьим именем ты назван? Человека с помыслами редкой чистоты…»

Когда же ты, младенец, возъюнеешь,
Окрепнешь телом и душой,
И вступишь в мир, и мыслию созреешь,
Блеснешь взмужавшей красотой, —
Тогда к тебе сойдет другой хранитель,
Твой соименный в небесах!
……….
…И вспомнишь ты земной его конец,
И грудь твоя невольно содрогнется!
Но он, даруя цель земному бытию,
По верному пути стопы твои направит,
Благословит на жизнь, и нет — не смерть свою,
Но только жизнь в завет тебе оставит.

В ноябре 1832 года неожиданно скончалась Александра Муравьева. Ухаживая то за больным мужем, то за маленькой Ионушкой, ежечасно бегая из дома в острог, она сильно простудилась.

Муравьева была беременна, преждевременные роды, ребенок родился мертвым. Доктор Вольф оказался бессилен. В последние минуты она продиктовала родным прощальные письма, простилась с близкими, поцеловала куклу спящей дочери и умерла. Ей было двадцать восемь лет.

Николай Бестужев собственноручно смастерил для покойной деревянный гроб с винтами, внутрь которого поместили свинцовый. Но похоронить изгнанницу в России, в родовом склепе, царь не разрешил.