Александр Солоник: киллер мафии

Открывая дверцу и спиной чувствуя взгляд куратора, растворился в чернильной темноте ночи.

Сознание работало на удивление четко: во всяком случае, волнения он не испытывал никакого. Быстро добрался до нужной точки, осмотрелся – никого. Расчехлил карабин, подстелил загодя принесенный клетчатый плед, прикинул направление и скорость ветра. Подложил заранее приготовленные кирпичи: удобная подставка для стрельбы лежа. Вновь взглянул на ярко освещенную автостоянку: темные силуэты машин, редкие фигурки людей, чернеющий прямоугольник угла дома наискосок…

Глобуса он узнал сразу: авторитет, слегка пошатываясь, шел в обществе человек восьми. Сзади плелись девицы, подснятые на остаток ночи. Длугач выглядел вальяжным, шел не торопясь, перебрасывался с охраной какими-то фразами.

Неожиданно от длинного лимузина отделилась одинокая фигура – вне сомнения, этот человек двигался наперерез Длугачу. Тот, заметив его, остановился, протянул руку – видимо, это был его знакомый. Короткое рукопожатие – спустя несколько секунд Глобус кивнул охране – идите по тачкам, сейчас перетру и догоню…

Это был уникальный случай пустить глобусовских «быков» по ложному следу – Солоник понял это тут же. Быстро расчехлил оптику, послал патрон в патронник, прицелился. До клиента не более сорока метров. Ветер слабый, видимость, несмотря на темное время суток, приличная. Саша знал, что не промахнется, «исполнит» Глобуса с первого же выстрела.

А объект уже прощался со случайно подвернувшимся знакомым, похлопывая по плечу. Что-то сказал, тот слушал, кивал…

Едва различимый щелчок выстрела, ослабленного глушителем, и резкая отдача приклада в плечо. Длугач, словно наткнувшись на невидимое препятствие, упал на асфальт. И тотчас же со стороны стоянки послышались встревоженные возгласы, женский визг. Почему-то заголосила сирена противоугонки, включившись в какой-то машине. Удивительно, но где-то совершенно в другой стороне послышался явственный стон – так может стонать лишь раненый.

Впрочем, Солоник уже не видел и не слышал всего этого. Аккуратно завернув карабин в плед – так, словно он мог понадобиться еще раз, – он быстро двинулся туда, где его ожидала машина…

Наверное, только теперь, после первого громкого убийства, куратор по-своему зауважал подопечного. Смотрел на него с плохо скрываемым любопытством, будто бы не верил, что этот невысокий, жилистый, ничем, казалось бы, не примечательный молодой человек способен с первого же выстрела ликвидировать вора, числившегося в первой пятерке самых опасных мафиози столицы.

– Все грамотно, даже слишком, Александр Македонский, – произнес он, присаживаясь, и тут же обратился к хозяину по имени-отчеству. – Александр Сергеевич, сделайте кофе…

Пока Солоник ставил на плиту чайник, чекист детально рассказывал о подробностях вчерашнего убийства.

– Да, все грамотно, – повторил чекист, прикуривая, – но не обошлось без случайных жертв.

– Вот как? – Солоник вспомнил тот стон откуда-то со стороны, так удививший его.

– Кроме Глобуса, пострадали еще двое. Помните того мужчину, что подошел к нему на стоянке?

– Конечно!

– Некто Орхелашвили, известный кидала, мошенник, или, как говорят в криминальных кругах, «фармазон», уголовная кличка Итальянец. После вашего выстрела он, испугавшись, бросился в свою машину. Но «быки» Длугача почему-то решили, что пахана убил именно он. Вытащили из машины – Итальянец начал было сопротивляться, оправдываться – это только разозлило телохранителей. Он умер на месте, получив два удара тесаком в грудь.

– А кто же вторая жертва? – Саша размешивал в чашке растворимый кофе. – Вам сколько сахара?

– Спасибо, не люблю сладкий. Кроме Итальянца, пострадал еще один человек: пуля, прошив Глобуса насквозь и срикошетив об асфальт, попала в ногу старшины-пэпээсника. Ничего страшного, сейчас он в больнице. Очень опечален. Его, конечно, можно понять: площадка у «Арлекино» – место хлебное, доходное – масса нетрезвых водителей. Сколько он имел там за месяц, ему в другом и за год не заработать. А вы, Александр Сергеевич, молодец. – Видимо, это была наивысшая похвала, которой обычно сдержанный куратор мог удостоить подопечного. – Как себя чувствуете?

– Ничего, спасибо, – ответил Солоник. И подумал, что за этим вопросом вполне могло последовать новое предложение.

Он не ошибся…

– Насколько мы понимаем, вы теперь в отличной форме. Так что давайте используем это обстоятельство к обоюдному удовольствию. А теперь слушайте… – куратор поставил на колени черный атташе-кейс, щелкнул никелированными замочками, извлек растрепанную папочку.

Саша отвернулся: невзначай брошенная фраза «к обоюдному удовольствию» почему-то воскресила в памяти давешний разговор со «скрипочкой». Он ее нанял для ремесла столь же постыдного, сколь и прибыльного, и они остались довольны друг другом. Он получил удовольствие, она – деньги…

Чем, спрашивается, ремесло палача, киллера, лучше ремесла той накрашенной лярвы?

– Да, чуть не забыл. Вот вам новые документы и деньги. – На стол лег небольшой сверток. – Кстати, после исполнения следующего объекта вам не мешало бы сменить квартиру…