Александр Солженицын: Гений первого плевка

Итак, сдается нам, что никакого «подполковника Иванова» не было. А если кто спросит, зачем бы столь известному писателю выдумывать его и всю эту опереточную историю покушения, тот, увы, ничего не понял в том, что это за явление — Солженицын. А ведь тут все просто. У него было в жизни все, что полагается для великого человека, для небывалого гения: и нищее детство, и убогая юность, и героизм на фронте, и кандальная каторга, и бессмертные сочинения, и Нобелевская премия, и изгнание… Да, все, кроме одного, столь драматического, красочного и умилительного, — покушения на его бесценную для человечества жизнь. И вот он его смастачил, ибо всегда жил по девизу Мичурина: «Мы не можем ждать милостей от природы (от судьбы). Взять их у нее — наша задача».

А вы думаете, Медведева-Томашевская сама написала «Стремя „Тихого Дона“», где каждая строка тщится убедить нас, что эта великая книга — плагиат? (Ее фотка тоже есть в «Теленке».) Чтобы получить ясный ответ, достаточно поставить вопрос: «Мог ли человек, хотя бы элементарно образованный, тем более такой, как Н. И. Медведева (а она была профессиональным литературоведом, специалистом по русской литературе XIX века, написала книгу о Грибоедове), — мог ли такой человек написать о „Тихом Доне“ и о его авторе вот это хотя бы: „литературная беспомощность…“ „по абсолютной бездарности автора…“ „нелепость на каждом шагу…“ „восьмая часть насквозь фальшива…“ „эти сведения, вкривь и вкось затесавшиеся в роман…“ „не изображает события, а излагает их, не живописует движение мыслей и чувств героев, а оголенно аргументирует…“ „язык отличается бедностью и даже беспомощностью…“ „рвань, наброски…“»? Так написать о книге, покорившей мир, и о ее авторе мог только спятивший от зависти прохвост в припадке злобы и ненависти. Но об этом в другой раз.

XX. БИЛЕТ «САРАСКИНОЙ КОНТОРЫ» НА ЛАЙНЕР

О, черная гора,

Затмившая весь свет!
Пора, пора, пора
Творцу вернуть билет!

Марина Цветаева

Известный писатель Александр Солженицын, большой пророк и, по собственной аттестации, Меч Божий, а также владелец двух огромных поместий и нескольких царских чертогов по обе стороны океана (в штате Вермонт, США, и в Троице-Лыкове, под Москвой), монашеским образом жизни скопив к восьмидесяти годам деньжат, учредил литературную премию своего собственного лучезарного имени, ежегодно героически отстегивая на это 25 заморских тысяч. Факт в мировой литературной жизни беспримерный.

Откуда у пророка деньжишки? Да, видимо, прежде всего это гонорары за полубессмертный «Архипелаг», клонированный всеми русофобскими издательствами мира. И вот составил жюри: первый издатель «Архипелага» известный антисоветчик и лауреат русской Государственной премии Никита Струве, живущий во Франции, последний живой пушкинист Валентин Непомнящий, критикесса «Московских новостей» Людмила Сараскина, критик «Литгазеты» Павел Басинский, ну и, конечно, супруга фундатора Наталья Светлова, неустанно работающая там под руководством своего титана, пророка и живого классика. Отменная компания! Знаменитые имена! Блистательная плеяда! Кто ж не знает хотя бы, например, эту Сараскину и ее эпохальных сочинений? По некоторым сведениям, именно она, а не кто другой, играет в жюри главную роль. Если так, то это жюри целесообразно было бы именовать «Сараскина контора».

4 мая 2001 года состоялось очередное вручение Солженицынской премии. На этот раз лауреатом оказался прославленный писатель Валентин Распутин. У него немало премий да наград: два ордена Ленина, Золотая Звезда Героя, кажется, две премии России, премия Льва Толстого. И все талантливый писатель получил, бесспорно, по заслугам. Но это государственные советские регалии, а вот теперь будет еще и частная антисоветская. Что ж, такое сочетание разнообразит жизнь, делает ее многокрасочной и полифоничной. Да еще ко всему перечисленному, что надо отметить особо, Валентин Григорьевич безропотно принял от Владимира Бондаренко, Виктора Кожемяко и других чувствительных почитателей еще и титул «совесть народа», что повыше и потяжелее, чай, титула «совесть интеллигенции», коего были удостоены ранее по инициативе Старовойтовой, Чубайса и других чувствительных почитателей два ныне, увы, покойных академика — А. Сахаров и Д. Лихачев.

К послужному списку В. Распутина можно добавить, что, став в лихие времена советником Горбачева, писатель пришел от него в восторг: «Это вообще очень мудрый человек!» («Славянский вестник», № 8–9, май 1991). И это сказано было, заметьте, на седьмом году горбачевского правления! После того, как подлинная суть самовлюбленной балаболки давно стала ясна уже всем, кому дорога родина, и честные люди мечтали, как бы избавиться от него. Факт загадочный.