Александр Великий. Армия, походы, враги

Показанная здесь рельефная скульптура происходит из крупной гробницы одного местного аристократа из Юго-Западной Малой Азии и датируется примерно 400 г. На ней запечатлены сражающиеся в фаланге гоплиты. Если воины сохраняли дисциплину и взаимодействие в строю, сокрушить их бывало крайне трудно. Как бы там ни было, неожиданная атака с фланга или с тыла оказывалась способной вызвать панику среди гоплитов и вынудить их смешать строй. (С. М. Диксон/Коллекция предметов древнего искусства и архитектуры.)

построение», но историки обычно подразумевают под фалангами плотные и глу-бокоэшелонированные ряды тяжеловооруженных пехотинцев.

В сущности, гоплит представлял собой гражданина-солдата. Основу личного состава армий греческих городов-государств составляли граждане, причем такие, финансовое благополучие которых позволяло им экипировать себя как гоплитов. За исключением Спарты, где будущие воины с детских лет посвящали себя постоянным упражнениям и приготовлениям к боевым схваткам, а также некоторых, поддерживаемых общественными средствами формирований, как «Священный отряд» в Фивах, армии городов-государств складывались из граждан, считавших своим моральным, общественным и политическим долгом воевать за собственный город. Набор на военную службу и мобилизация фактически отвечали общему для всех шаблону — граждане гордились собственным статусом свободных людей и рассматривали себя как лиц, обязанных защищать государство. Любое собрание граждан представляло собой по определению собрание воинов — бывших и настоящих. По существу, гоплитом являлся каждый полноправный греческий гражданин. На битву они выходили не из страха перед наказанием или в надежде на добычу. Все они сражались рядом с соседями, братьями, отцами, сыновьями, дядями и прочими родственниками. Легко понять, что такие бойцы стремились сделать все возможное, дабы показать собственную храбрость перед товарищами, кроме того, они были кровно заинтересованы в результатах сражения. Словом, существовали незримые узы, прочно связывавшие воедино фалангу и город-государство. Только те, кто бился с копьем и щитом, бросая вызов смерти и презирая саму мысль о бегстве, считались достойными звания настоящего гражданина.

Может показаться несколько странным, что военному делу у греков столь долго оставались свойственны действия в тесных порядках, если позволительно так выразиться, «любителей», а не профессионалов. Ситуация сохранялась по той причине, что со временем систему поддерживала сила традиции, общих ценностей и общественных предрассудков. Поскольку от гоплитов ожидалось приобретение снаряжения на собственные средства, большинство населения в любом из рассматриваемых городов-государств автоматически исключалось из числа избранных. Но вместе с тем полными правами гражданства мог пользоваться только тот, кто был готов занять место в рядах фаланги, а посему гоплитов представляется возможным назвать фактически «вооруженным народом», если считать «народом» только обеспеченных граждан. Лишь в Афинах, где заметные позиции в вооруженных силах занимал военный флот, беднейшие граждане, или феты, занимавшие места на лавках гребцов трирем, тоже приобрели важное военное значение — отсюда, собственно, и афинская демократия, сложившаяся из двух слов: «демос» (народ) и «кратия» (правление), или, как метко определил Аристотель данную конкретную систему, «триремная демократия». Как продемонстрировали события двух персидских вторжений в Грецию, гоплиты могли оказаться очень и очень грозной силой. Как бы там ни было, в классический период гоплиты потеряли монополию на поле битвы, тогда как все более широкое распространение получали конница и легкая пехота.

Обучение и мобилизация