Александра

– Чувствует он себя нормально. Пусть делает, как хочет, не перечте, ему так будет спокойнее. Вы, например, знаете, сколько стоит это полотно? А это? Вот и я не знаю. Он не хочет, чтобы в будущем Вас обманули. Здесь не только оригиналы, но есть и качественные копии. Вам нужно открыть счета на свое и имя сына, лучше в валюте.

– Я не буду этого делать, – категорически возразила Саша.

– Не упрямьтесь, Александра. Счета можно открыть и без вашего согласия, как и оформить завещание. Просто это гораздо проще будет для Вас и для покупателя. Вы просто представьте, каким может оказаться список при составлении завещания. И не факт, что все будет учтено. И еще один нюанс. С наследства по завещанию, предусмотрен налог, как с дохода. Продав кое-что заранее, Ваш дед избавляет Вас от оспаривания кем-то доли. Вы просто получаете деньги. Господин Захаров принял свое решение о продаже части коллекции, и это его право. Вам с сыном и сестрой в дальнейшем, будет меньше волокиты. Подумайте? У меня есть номер телефона, я позвоню Вам. Хотя, при нынешнем положении дел, думаю, мы будем часто видеться.

Александровы остались обедать, и Саша за столом увидела «Шумахера», но сделала вид, что они не знакомы. На следующий день Саша познакомилась с мамой Дмитрия. Теперь их недели и дни начинались одинаково, внося некоторые разнообразия только по вечерам. Саша провожала Дмитрия на работу, сама «дежурила» на телефоне, готовила обед из двух блюд и занималась с сыном. Потом они гуляли. Вечера проходили в кругу семьи или, оставив Лешу на мать Дмитрия, «выходили в свет». Иногда их навещала Яна с Кириллом. Один выходной они посвящали поездкам к деду и родителям, второй день оставляли себе любимым. После недолгих споров, взвесив все «за» и «против», Дмитрий уступил Александре, которая настаивала на том, что жить они пока будут в ее квартире. В феврале Алексею исполнился год, Дмитрию в марте тридцать два, а Саше в апреле двадцать девять. Шестнадцатого апреля они расписались в загсе. Отметили это событие за городом, в доме отца Дмитрия, пригласив отца Саши с семьей, Яну с Кириллом и деда. Прохоров поздравил Сашу чуть заранее с днем рождения и с законным браком, подарив ей смартфон Самсунг белого цвета с бледно-сиреневыми цветочками и названием «Ля Флер», приехав к ней домой. Саша за утренним кофе поговорила с ним о возможном трудоустройстве Яны.

–Александр Михайлович, надо приучать к самостоятельности и ее и Кирилла. У них все равно будет практика. Пусть поработают месяц в конторе. Им надо учиться разговаривать с людьми. Все, что в моих силах, я сделаю, помогу, а сама на это время уйду в отпуск. Платите им зарплату, как стимул. Я Вас не брошу. Исполнится Леше полтора года, отдам его в сад, а сама буду работать в офисе. Но они должны начинать практику уже сейчас. Кирилл и Яна через два года окончат учебу. Пора.

– Правда не бросишь и не переметнешься к Александрову?

– Обещаю. Вы же мне обещали протекцию. Как я могу такую возможность упустить?

– Я не отказываюсь. Готовься в августе и поговори с Яной сама.

В новой семье царила гармония. Лешку дедушка и бабушка Александровы любили, как родного. Темно– русые, чуть волнистые волосы и синие глаза, делали его похожим на ангелочка. В год и два месяца, он говорил: мама, папа, баба, дай, на, ди (иди), нуна (луна), кася (каша). И много еще слов, которых без переводчика– мамы разобрать было трудно. Он очень любил слушать сказки и песни. Слушая чужие разговоры, он переводил взгляд с одного собеседника на другого, а на вопрос: «Правда, Леша?», всегда отвечал: «Дя!» и кивал головой в знак согласия. Он уже научился пользовался ложкой и мог самостоятельно есть, причем делал это с удовольствием, а закончив обед, говорил: «Писи». В год и пять месяцев, по настоянию мужа и уговоров свекрови, Саша рискнула оставить сына с ней и неделю отдохнуть с мужем, оставив работу на Яну и Кирилла. Они начали свой отдых с Рязани, поехав втроем к отцу на машине. Вернувшись оттуда, самолетом полетели вдвоем к морю. Это был незабываемый отдых молодой пары. Они оба любили активный отдых и ни разу не пожалели о лежаках на пляже.

– Дим, мне кажется, ты похудел, – сказала мать, встречая сына с невесткой.

– Мам, с такой женой, как Саша, хорошо хоть жив остался. К чему она меня только не приучала. Я не мог ударить в грязь лицом. Представь, где я, а где парашют? Не можешь? И я не мог, пока не попробовал. Адреналин зашкаливает, а вес теряется.

– Ты же говорил, что тебе это знакомо? – удивлялась Саша, держа на руках сына, за которым очень скучала.

– А я должен был сказать о том, что я боюсь? Нет, дорогая моя. Я в тире и так опозорился, с меня хватило. Ты знаешь, мама, на маленьких площадках у кафе и ресторанов, обычно выступают местные артисты, танцоры. Моя Сашка, танцевала танец живота, чем повергла в шок не только местных, сколько отдыхающих, и перетанцевала танцовщицу. Не по времени нет, а по танцу. Ей аплодировали, как в театре. Чуть заработка девчонку не лишила, – рассказывал Дмитрий.

– Саша, он говорит серьезно? Ты танцевала в костюме?