Александра Коллонтай — дипломат и куртизанка

Задержка в издании вашей брошюры объясняется тем, что, по мнению американцев, в широкой публике она не разойдётся; спрос на литературу в Америке вообще невелик, но ещё труднее расходятся брошюрки со сколько-нибудь теоретическим содержанием. Идёт исключительно популярная, агитационная литература. Конечно, на собственных митингах и собраниях распродать такие брошюры, как ваша, нетрудно, это является дополнением к только что сказанному. Но вне митингов — надежды на продажу мало, и в этом, очевидно, вся загвоздка.

Теперь я остаюсь в Норвегии. Адрес старый.

Будете писать мне, дорогая Надежда Константиновна, не забудьте сообщить, как-то теперь ваше здоровье.

В общем, своим пребыванием в Америке я довольна; как будто маленькая польза есть в смысле прояснения умов от шовинистического тумана. Разумеется, чувствуется некоторая усталость, ведь за четыре с половиной месяца я прочла 123 реферата на четырёх языках. Часто приходилось говорить на трёх языках в один и тот же вечер. Да ещё дискуссия. Да ещё ежедневные переезды... А всё-таки Америка — страна с большим будущим. Побываешь там — будто шире становится горизонт. Органически начинаешь чувствовать, что Европа — это только крошечный уголок мира. А за громадной Америкой смотрит просыпающаяся, волнующаяся, быстрым темпом развивающаяся Азия. После Америки легче видишь исторические судьбы человечества, глядишь в даль веков, в будущее. Ну, всего, всего хорошего! Очень рада, что опять я ближе к вам.

Самый тёплый и сердечный привет обоим от

АлександрыК.».

ИЗ ПИСЬМА Н. К. КРУПСКОЙ — А. М. КОЛЛОНТАЙ ИЗ ЦЮРИХА В ХРИСТИАНИЮ (лето 1916 года).

«Дорогая А. М.! У нас к вам просьба: нельзя ли через Вас посылать рукописи в Россию? Отсюда, что ни пошлёшь, всё пропадает, даже рукописи самого невинного свойства. Конечно, отправителем придётся ставить не Вас, а какое-нибудь другое действительное лицо. У Вас, верно, есть опыт по этой части...»

Познакомившись со скромным часовщиком Даниельсеном и его женой (он был норвежец, а она русская), Александра сумела расположить их к себе. Жена Даниельсена, Елена Георгиевна, дала свой адрес для получения материалов. Крупская воспользовалась им. Переправлялись корреспонденции и через норвежских моряков, плывущих в Мурманск. Александра установила связь с руководителем профсоюза транспортных рабочих, старым деятелем социалистического движения Андерсеном. Иногда приходилось часами просиживать в накуренном портовом кафе в Христиании в ожидании Андерсена и его «агентов». В Народном доме, в редакции «Социал-демократен» Александра и её друзья искали и находили сочувствующих для работы «по транспорту».

Бывало и так, что норвежские товарищи, хорошо знакомые с необжитыми местами Севера, проходили на лыжах через строго охраняемую во время войны границу и перевозили запрятанные партийные документы в финские посёлки, где их ожидал кто-нибудь из финских или русских товарищей. Последние, в свою очередь, передавали материалы о «русских делах» для Александры, которые она пересылала Ленину.

Так, в хлопотах прошло лето.